Когда корабль встал на причал в Гриноке, на борт поднялись офицеры иммиграционной службы. Нас построили и по очереди опросили. Я показал свои документы и сказал, что моя мать и сестры живут в Англии, но где — я не знаю. В тот же день нас отвезли в Лондон на поезде в сопровождении солдат. Со станции Кингз-кросс автобусы доставили нас в Королевскую Викторианскую патриотическую школу.
Название вводило в заблуждение. Я подумал, что это своего рода специальное учебное заведение, где читают лекции по патриотизму и сдавших экзамены отпускают по домам. Конечно, я ошибался, но не так уж сильно, потому что реквизированное здание женской школы служило проверочным пунктом для беженцев, чтобы не пропустить среди них в Англию немецких шпионов и других сомнительных личностей.
Через несколько дней меня вызвали для допроса. Его проводил молодой темноволосый капитан разведки с острыми чертами лица, он был вежлив, но суховат. Я рассказал ему свою биографию и особенно подробно о побеге с оккупированной территории. Он все тщательно записывал, лишь иногда прерывая меня вопросами, рассказ занял целых два дня. На третий день он снова позвал меня уточнить некоторые детали. Я повторил то, что уже рассказывал: именно так, как все происходило.
Больше меня не вызывали. После обеда показывали фильм «Великий диктатор» с Чарли Чаплином, но мне не пришлось его посмотреть. Фильм только начался, как меня пригласили к начальнику заведения. Высокий седой полковник сообщил, что мне повезло — они нашли мою мать и мне можно уйти. Он взял телефон и набрал номер, на другом конце провода ответила моя мать. Он сказал, что это говорит офицер иммиграционной службы, и спросил, есть ли у нее сын в Голландии. Она подтвердила, и он попросил кратко описать меня, а потом, удовлетворенный, сказал: «У меня есть для вас добрые новости — он сейчас со мной, я передаю ему трубку, чтобы вы могли поговорить с ним сами».
Я не помню, что мы говорили друг другу, но в итоге условились, что мать встретит меня через час на станции Нортвуд, где она жила. Полковник дал мне полкроны на дорогу, и мы пожали друг другу руки. Я был свободен. Час спустя после нескольких пересадок, расспрашивая дорогу, я доехал до Нортвуда. Было темно, и шел дождь, но в конце платформы я сразу узнал фигуру матери. Я был дома.
Свободное копирование
