Нашествие. 1914 год - 170

 Проездом через хорошо знакомые мне деревни Ресикур, Блеркур, Регре, жители которых, смешавшись с войсками, дружески приветствуют меня, мы продолжаем наш путь по направлению к Вердену. Крепость на Маасе, тесно сжатая в старых стенах, построенных Вобаном, кишит офицерами и солдатами. Она до сих пор не пострадала от обстрела. Жители спокойно прогуливаются по улицам, магазины открыты, никто как будто и не думает об опасности, которая все нарастает вокруг города. Собор на холме невредим. Грациозные фасады епископского дворца и музея в сохранности. Никак не подумаешь, что неприятель начал уже осаду города и систематически старается окружить его. После битвы на Марне кронпринц, командующий 5-й армией и имеющий свою главную квартиру в Стене, всячески пытается проникнуть в лесистый и изрезанный район Аргонн. Он старается достигнуть железнодорожной ветви, идущей от Сент-Менегульд до Вердена, -- мы ехали вдоль нее по пути из [364] Илетт, -- и немецкий генеральный штаб дал ему для этой цели несколько отборных корпусов, в том числе 16-й, Метцский, состоящий главным образом из крепких саарских шахтеров. С нашей стороны стоят против кронпринца 5-й корпус под командованием генерала Мишле и 2-й корпус под командованием генерала Жерара. 1 октября высоты, господствующие над лесом, находились еще в наших руках. Но мало-помалу неприятель продвинулся вперед. Он атаковал наш 2-й корпус в окрестностях Грюери, отвоевывал у нашего 5-го корпуса высоты 263 и 295, Ла Филль Морт (точное имя ее было Ла Фейль Морт), Болант и Го-Жардине.

 Несмотря на это растущее давление со стороны неприятеля, город сохраняет свой довоенный вид. Я завтракаю в супрефектуре с несколькими мобилизованными депутатами: Альбером Лебреном, моим министром колоний в 1912 г., Альбером Ноэлем, депутатом от Вердена, Абелем Ферри, занимавшим в июле пост товарища министра иностранных дел, и, наконец, с Мартеном, депутатом от департамента Марны, бывшим воспитанником политехнической школы. Саррайль тоже среди нас. С 30 августа он заменил генерала Рюффей во главе 3-й армии. Он отпустил седую бороду, но со своей высокой, статной, подвижной фигурой выглядит очень молодо. Неспокойный взгляд его карих глаз, который то пронзает вас, то устремляется куда-то вдаль, говорит о страстной натуре. В своем разговоре он часто отбрасывает все соображения дисциплины. Он чаще критикует, чем хвалит. Саррайль находит чрезвычайно печальным фактом нашу недавнюю атаку на казармы в Шовонкуре, поведшую к столь губительным последствиям. Он приписывает печальное дело у Hauts-de-Meuse и взятие Сен-Мигиеля неспособности генерала, командовавшего 75-й резервной дивизией и понесшего кару, но главным образом ошибке высшего командования, забравшего оттуда 8-й корпус (он отрицает, что корпус был переброшен по его инициативе).

 После обеда мы рассматривали форт Дуомон, единственное из укреплений Вердена, пострадавшее пока от бомбардировки неприятеля. Что ни говори, бомбардировка причинила здесь довольно серьезные повреждения. Тем не менее [365] этот форт в состоянии будет продержаться несколько дней против атак неприятеля. Впрочем, как и Гальени, Саррайль думает, что отныне невозможна защита какой-либо крепости, будь то за поясным валом либо даже внутри самих фортов. Необходимо с помощью саперных работ создать обширный укрепленный район. Судьба Вердена не внушает Саррайлю беспокойства. Войска его продвигаются в Воэвре, со стороны Этена и Френ. Он переносит наши передовые позиции насколько возможно вперед.

 Посетил в Верденском госпитале раненого депутата от департамента Мааса Андре Мажино, сержанта пехоты. У него прострелено колено. Это произошло во время одной смелой рекогносцировки на другой день после того, как он был награжден военной медалью за доблесть. Надеются, что можно будет избежать ампутации ноги, но он уже не будет свободно владеть ею. Он очень стойко переносит свои страдания.

 Наступает ночь. Мы отправляемся по шоссе Сульи и приезжаем в Бар-ле-Дкж. Я немедленно посещаю раненых и больных тифом в госпитале нижнего города и в помещении женской школы на краю верхнего города. Здесь, так же как и в Шалоне, много тифозных больных, и смертность среди них велика. Если эпидемия распространится, она подвергнет наши армии большой опасности. Но врачи упорно ищут предохранительную прививку против тифа и надеются найти ее. Проезжая мимо дома, в котором я родился, я вспоминаю свое детство, омраченное картинами войны и оккупации. Но на этот раз, по крайней мере, не подверглась нашествию неприятеля милая моему сердцу долина Орнен, южнее Бар-ле-Дкжа, и мои земляки избавлены теперь от зрелища немецких солдат на площади Реджио, вокруг статуи маршала Удино.

 Ужин в префектуре с префектом Обером, женой его и некоторыми друзьями из местных жителей. Дешанель совершенно преобразился со времени своего отъезда из Парижа. Он стряхнул свою меланхолию.

 Он весел, остроумен, блещет умом, все наше общество восхищено им. Мы запрашиваем по телефону Бордо, получены [366] ли в министерстве иностранных дел известия из России. Получены, притом хорошие.