Диалектику они учили не по Гегелю
В редакцию пришел ученый секретарь Философского общества (честно признаюсь, что я впервые услышал о существовании такого общества). Он принес письмо, приглашающее литературные журналы принять участие в организуемом обществом обсуждении философско-нравственных исканий (эта формула вошла в обиход после одного из руководящих докладов) современного советского искусства.
Подготовительное совещание, на котором я должен был представлять «Вопросы литературы», свидетельствовало, что задумано очень солидное мероприятие. С напутственной речью выступил собственной персоной глава наших философов — вице-президент Академии наук, до этого директор Института философии П. Н. Федосеев. Он, автор книги «В. И. Ленин и вопросы теории искусства», считая себя самым крупным специалистом в этой проблематике, видимо, и затеял обсуждение.
Ничего особенного от его выступления я не ждал, но убожество мысли и речи меня поразило. Это был уровень тупых передовых «Правды». Философом он мог быть только в глазах Суслова и Брежнева.
И вспомнил я историю, которую когда-то рассказал мне мой тесть. В сороковые годы после философской дискуссии о книге «История западноевропейской философии» он встретил одного своего знакомого, которого не видел много лет. Выяснилось, что нынче он стал одним из руководителей Института философии. «Но ведь ты никогда философией не занимался», — удивился тесть. «Так в этом мое преимущество, — услышал он в ответ. — Они все запутались на Гегеле, а я Гегеля не читал. Меня и направили туда — на укрепление».
Свободное копирование
