Степанова

Степанова

По длинному узкому коридору отделения медленно, держась за стенку одной рукой, движется женщина. Я сижу в кресле с шалью на плечах и впитываю в себя все вирусы и бактерии, которые пролетают мимо, как шлейф, когда прямо перед носом проходят посетители, врачи, медсестры с капельницами и др. Женщина приближается. На ней нет тапочек, одни коричневые х/б чулки, уже чуть -чуть подмокшие, ибо, увы, женщина была в туалете. " Садитесь, посидите,-" говорю я и показываю на место рядом с собой. Женщина садится. "А где же Ваши тапочки? "-спрашиваю. ". --"Степанова!!!- кричит медсестра и сердито добавляет- " Надоела уже эта Степанова". Я поднимаюсь из кресла, иду в палату 405, в коей, по всем признакам, должна обитать эта женщина, и приношу добротные теплые тапочки, которые мы вместе и надеваем на полумокрые ноги Степановой. Именно тут я узнаю, что есть выражение СТЕПАНОВА-СКВОРЦОВА. Так называют дурдома в Питере.

"Как же Вас зовут?"- любопытствую я. Степанова отвечает :" Антонина". "О, какое хорошее имя! Мою тетю звали Антонина. А отчество-то какое? " "Хорошее,"- отвечает Степанова и я поражаюсь её филологическому чутью. Когда-то в студенческие годы один из поклонников моей подружки спросил " А до сколька вы сегодня будете в общежитии?" и подружка, не задумываясь, ответила как истинный филолог- " До восьмА". Вот и сейчас я удивилась меткости ответа Степановой. Антонина с отчеством Хорошая. Я смотрю на длинные тонкие пальцы Степановой, это пальцы интеллигента, на стриженые, подобранные под гребенку, седые волосы- это тоже стрижка интеллигентной барышни прошлого века... Степанова поднимается и говорит мне ясно и отчетливо- тоже как интеллигент-! Пойдемте со мной, я Вас приглашаю". Поскольку взгляд Степановой всегда устремлен куда-то в пространство, не останавливаясь ни на какой детали интерьера, я понимаю, что мне нужно отвести её в палату, ибо она не помнит, где её обитель и боится заблудиться. Я беру Степанову под руку, и мы медленно, но верно движемся к палате № 405 и я успешно передаю эстафету другим женщинам.

По вечерам Степанова сама совершает обход. Она останавливается почти у каждой двери, открывает её, но не входит. На вопрос, что же ей нужно, тихо отвечает, что ей нужно отвести мальчика в детский сад. Она ищет мальчика (сына, внука???), которого когда-то отводила в детский сад по утрам. Мне стали говорить, что Степанова иногда садится перед нашей палатой или перед туалетом и ждет, когда появлюсь я. Понравилась я ей почему-то. Господи, не дай Бог ещё одного недуга- потери памяти...

И мне представляется сценка на автобусной остановке в Пушкине. Автобус должен прибыть минут через 30-40. Пассажиров много. Ждут. Ждут и собаки, свернувшиеся на холоде прямо на ледяном асфальте. под ногами пассажиров. Я смотрю на одну черную, сжавшуюся в комок собаку и в голове моей мелькают мысли о том, как несчастна эта собака, как мне её жалко и как хорошо было бы посадить её с собой в автобус и увезти в поселок, где и без того много приблудных собак. Наши взгляды встретились. Наверное, собаки умеют читать мысли по глазам. Собака тяжело поднимается с нагретого места, идет в мою сторону и ложится прямо у моих ног, свернувшись калачиком.

Странно, что мозг объединил в этом небольшом рассказике образ Степановой, помнящей о мальчике, которого надо вести в детский сад, и несчастной собаке, которая нутром чувствует доброту и ласку одного человека и с опаской сторонится других.