Последний приют,2002. The final shelter

Последний приют,2002. The final shelter

Ветер и сырость забирались глубоко под тоненькую спинку плаща. С удивлением от подлинности происходящего (не сон, не сон, это явь!) мать торопливо и путаясь ногами шла вперёд. А впереди ничего не было. Вот кончится тропинка, в обход пойдёт другая, под ногами грязь и слякоть, пронизывает ветер и пути вперёд нет. Куда идти? В Питере были каналы, сырые набережные и невидимые призраки Достоевского, мятущиеся в сумраке. Здесь не было ничего. Грязная дорога, изъезженная тракторами с прицепами, редкие деревья, строем посаженные когда-то первопроходцами Лесного, детский стадион и обрамляющие его канавы с водой. Глушь. Последний приют матери. И это тоже явь. Скамейки для болельщиков, всего три, притулившиеся к тополям, были сырыми и грязными. Сидеть на них не хотелось. Мать прошла к прозрачным зарослям репейника, сунула руки в карманы плаща и так застыла, бессмысленно вглядываясь в далёкий простор. Не привыкшая плыть по течению, мать упорно цеплялась за мысль: Что же делать? Пойти было некуда, не к кому. И это было самое ужасное.,