Маленькие истории еврейского местечка. Шлёма

...В одной старой хате на окраине Полесского – там, где лужок с вечно пасущимися на нём гусиными стаями заканчивался обрывистым берегом реки Уж, жили брат и сестра. Когда они поссорились и по какому поводу, этого уже никто не помнил, но ссора между ними вышла лютая. Нужно сказать, что хата, срубленная из вековых сосен ещё до Революции, была изначально устроена так, что имела два входа, каждый с противоположной стороны. А вот огород, с которого они и жили, был один на всех, только посредине был выкопан мелкий ров, обозначавший край соседских владений. Когда сестра работала в огороде, брат туда не выходил. И наоборот.
А время было ещё то, когда в деревнях держали лошадей, и местные мужики поминутно тарахтели в своих бричках по единственной асфальтированной улочке городка, носящей имя вождя мирового пролетариата. Соответственно, на асфальте всегда валялись кучки «конских яблок» - так красиво называли то, чем какают лошадки.
Сестра эта, будучи в пенсионном возрасте, всё ещё работала на ниве общепита – торговала на главной площади (тоже имени Ленина) газировкой. Да так торговала, что всегда была с наваром.
И вот, однажды, торгует она не очень сладкой газировкой. Всё как положено – пионеры маются в очереди, мамки с грудничками и потные дядьки с соседней стройки. Стоят и возмущаются, что газировка у тётки не сладкая, но как-то глухо, не активно возмущаются, без пролетарской злости. И надо же было в этот день такому случиться, что куда-то по своим делам шёл мимо дед Шлёма, её брат. Остановился дед, привлечённый антисоветскими разговорами в очереди, послушал что люди гутарят про единоутробную сестру, и такая в нём ненависть вскипела – прямо дальше некуда! И он нанёс ей «оскорбление действием», как написали потом в протоколе милиционеры. Оглядевшись и увидев свежую кучу конских «яблок», он сгрёб их и стал метать в сестрицу с близкого расстояния.
…Хохот на площади стаял такой, что из здания Райкома партии выбежали сотрудники отделов. Кто-то из них и вызвал наряд милиции. Деда Шлёма присел на 15 суток, а анекдот про этот случай стал со временем местной легендой.