Студенческие годы - 8

После первого курса студентов направили на целину в бывший Целиноград (сейчас Астана - столица Казахстана). Работали сначала на сенокосе, потом на уборке урожая пшеницы. Климат был, как бы сказал А. Райкин, мерзопакостный. Днём жара, а ночью собачий холод. Мы ночевали в вагончиках на колёсах. Посреди вагончика стояла печь-буржуйка. Всю ночь топили буржуйку мазутом (по очереди), но когда просыпались утром (в начале октября), вдоль стенок была изморозь. На полу был слой шелухи от семечек. Поле подсолнечника было рядом со станом. Я работал копнильщиком на комбайне. Тем, кто не знает, что это такое, расскажу: зерно отсеивалось в зерносборник, а солома собиралась в накопитель. Моя задача состояла в разбрасывании соломы по углам накопителя, и малейшая задержка в этом процессе приводила к остановке комбайна, т.к. солома застревала в комбайне. Комбайнёр и его помощник были немцами. Удивительно, но немцы знали наш мат, причём в трёхэтажном исполнении. И когда застревала солома в комбайне и после высказанных "матюгов" в мой адрес, они вдвоём приступали к чистке комбайна. Были и российские комбайнёры. Отличие было разительное между нашими и немцами. Наши специалисты, когда комбайн останавливался, тоже "матюгались", потом садились в кружок и закуривали (отдыхали). Немцы никаких перекуров не устраивали, чистили комбайн, комбайнер отсылал своего помощника к штурвалу и командовал: "Пошёл", а сам оставался у комбайна и подкручивал какие-то гайки. Работал я в две смены, как и немцы - с семи-восьми утра, когда подсыхало поле, и до двух ночи. Кормили нас "на убой". Приезжала машина с флягами, в которых был суп с огромным куском мяса (каждому). К супу давали несколько кусков хлеба. И в конце - холодный компот из сухофруктов. Ужин и завтрак были в стане. Потом комсомольский актив студенческого отряда решил, что работать в две смены - это слишком тяжёлый труд и отныне будем работать в одну смену. Ко мне напарником поставили моего друга Органова. Органов был спортсменом. На полу около стенки он отжимался на руках около 20-ти раз. Потом немцы заявили мне: "Ну, его, твоего напарника, работай в две смены, как и мы с помощником". Помню, тогда я очень удивился, зная, какими "матюгами" он обзывал меня во время остановки комбайна. Но я спросил: "А что, какие претензии к моему напарнику?" Он ответил : "Во время его смены остановок было в пять раз больше, чем в твою смену и добавил (похвалил в первый раз): "Хоть я и "матюгал" тебя, но работой в целом я был очень доволен".

 Проводы по окончании работ местный совхоз устроил роскошные. Приготовил несколько котлов с тушёной бараниной, ну и выпить было сколько хочешь. Баранину студенты всю съели, а водку оставили. Я заработал в совхозе сто восемьдесят рублей наличными и 600кг пшеницы. Мне выдали документ, по которому я мог получить зерно в любом зернопункте страны. Можно было продать зерно местным жителям по 10копеек за кг. Этим воспользовались в основном москвичи. Органов тоже отказался в мою пользу. Я отдал ему 20рублей и отвёз документы своей матери. 800 кг зерна - это 16 пятидесятикилограммовых мешков. Она доплатила какие-то деньги за помол и привезла четыре мешка муки. Два мешка себе и два мешка сестре Ефросинье. Куры без зерна не неслись, и матери хватило зерна лет на пять. Когда было туго с деньгами, она мешочек грузила на санки, везла на рынок и продавала зерно по 50 копеек за кг. Спекулянты продавали по рублю или даже по три рубля. Около санок матери выстраивалась очередь и раскупали всё, что она привезла, за полчаса. Из 160 рублей наличными 50 рублей я отослал брату в Ленинград, а на 100 рублей съездил в Черновцы посетить двух своих тёток.