Западный фронт, 20 августа 1942 г.
[…]
Сегодня получил письмо с печальной вестью о судьбе Гейнца Мёддерса, я был просто убит и, наверное, целых полчаса, как в столбняке, просидел на стуле; впервые с одним из наших друзей так жестоко обошлась война; мы не теряем надежды, что он в плену, пожалуй, это вероятнее всего; пусть будет так, но это тоже ужасно; мы тут иногда в шутку предполагаем, что он в Канаде, однако все равно паршиво.
Еще я получил от отца, тоже сегодня, двадцать сигарет, хороших, немецких; они действительно чуточку взбодрили меня, потому что последние недели дела с куревом обстояли очень скверно.
[…] как бы то ни было, но мы влачим здесь жалкое существование; число обитателей нашего жилья увеличилось вдвое, и все это сильно действует на нервы. Надо ведь не только хорошо знать людей, но суметь еще и вытерпеть их, а я определенно не самый терпимый…
Сегодня я не очень расположен к «письменному разговору», нельзя сказать, что я несчастен, но я сыт по горло этой жизнью. […] Здесь, у моря, всегда прекрасно; мне только хочется пожелать, чтобы до моего отпуска нас не перевели отсюда. Надеюсь, все вы не слишком испугались, когда услышали об английском десанте; мы тут вообще ничего не заметили.
[…]
Свободное копирование
