Дневник 16-летнего юноши - 46

2 февраля 1943 г.

Какие чувства охватывали меня тогда.

Всё казалось чуждо: и оголённые деревья, и шум Терека, и его кустарники. Всё дышало пленом, неволей, тихим унынием. Тягостно было поражение и скорбь, и ужас охватывал душу перед уничтожением при виде оставленного, усеянного трупами поля побоища. Особенно усиливал жуткое впечатление одинокий крик филина и карканье воронов. И природа казалась унылой и онемевшей в своей печали, но вместе с тем чувствовалась в ней где-то скрытая внутри радостная могучая сила жизни. Надежда на новый порыв жизни укрепляла душу.

Вспоминались близкие знакомые мне ребята, и какая-то боль охватывала сердце при мысли о том, что они и тысячи других таких же пали трупами на поле битвы. Брала обида, что мы разбиты и, казалось, всё пропало, что всё рухнуло, что дальше биться не стоит, что будущая победа далеко не окупит тех жертв, которые нужны для её достижения.

Вспомнишь, какая неразбериха, какие несправедливости, какие мучения в армии и в государстве, и какая отсталость нашего государства. И посмотришь, что за русский народ, чего только не смог сделать, и чего только с ним не делают. Гигант - народ и странно им управляют подлые карлики. Наш народ всегда проигрывал через слабость и предательство руководителей и хитрой политики Англии. Так и сейчас.

Чувствовалась Западная Европа, её дух, видна была её культура, что-то выше нашего. Но это всё тоже не родное и ты, вроде, раб. Но, вместе с тем, не было у немцев нашего ласкового русского. А наши пришли – что-то пыльное, но родное. Я видел, как маршировала рота молодых немцев, воинствующий дух охватил меня, хотелось броситься в отчаянную, яростную атаку с русскими юношами, меньшим числом и смять их. Как бы бежали враги. Но наши полководцы не знают народ и не умеют его вести в бой.