Нас разбудили в шесть утра. От усталости я валился с ног, ибо не спал уже несколько ночей подряд. Нас быстрым темпом повели умываться и вернули в камеру. Мы оба с жадностью съели хлеб, запив его кипятком. Около десяти утра нас вывели в тюремный двор на пятнадцатиминутную прогулку. Было холодно, но мороз помог мне немного выйти из полусна. В камере мы опять стали ходить до появления усталости. Затем, сев на стулья, начали неторопливый разговор.
Люк в двери открылся в обеденное время, и мы получили обед — чашку разбавленного супа с вонючей капустой, настолько горячий, что есть его было очень трудно. Затем последовало второе — чашка овсяной каши без соли, на воде. Каша была совершенно без вкуса, но Данилов сказал, что она питательна для наших условий. Буквально вылизав свою порцию, он попросил разрешения доесть и мою, на что получил согласие.
Поздно вечером дверь камеры открылась и последовал традиционный вопрос:
- Как фамилия?
Я ответил. Посмотрев на список у него в руках, тюремщик сказал: - Давай! Выходи! Пошли.
«Черный ворон» доставил меня на допрос. Майор уже ожидал меня сидя за столом. Взглянув на меня, он сказал:
- Садись!
Я сел.
- Ответь, - начал следователь. - Какие задания ты получал от Пэтча в Дайрене?
Он стал записывать вопрос в протокол допроса, ожидая ответ.
- Я не получал никаких заданий.
- Кто был человеком, передававшим от тебя Пэтчу шпионские сведения?
- Никаких таких людей не существовало. Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите.
- Был ли ты знаком с неким Чиенгом из американского консульства в Дайрене?
- Да. Вроде бы. Шапочное знакомство. Я видел его не более двух раз в доме господина Пзтча, когда меня приглашали на вечеринку. Но, фактически, я не был с ним знаком.
- Однако вы приветствовали друг друга при встречах вне консульства, не так ли?
- Да, ну и что из этого?
- Какую информацию ты передавал Чиенгу для Пэтча?
- Я вообще не передавал никакой информации. Мы всего лишь здоровались по законам вежливости.
- Давал ли тебе Пэтч задания через Чиенга?
- Никаких заданий мне не давали. Да, и вряд ли встречи с Чиенгом можно назвать встречами.
- Ты врешь! - сказал майор, поднявшись из-за стола. На его лице опять появился угрожающий взгляд. Чиеиг был связным между тобой и Пэтчем! И ты с ним неоднократно встречался на улице. Отрицаешь ли это?
- Нет. Но вряд ли то были частые встречи, разве только случайные.
- Они не были случайными. Просто так ничего не происходит. Расскажи, что ты знаешь о Чиенге?
- Я ничего не могу рассказать о Чиенге, кроме подтверждения, что он работал в американском консульстве в Дайрене в качестве шофера.
Внезапно, без какого-либо предупреждения меня сбил с ног сильный удар в висок, и до того как я поднялся на ноги, последовал удар сапогом, буквально отшвырнувший меня к стене.
- Сволочь такая! Собираешься ли ты говорить или нет? Убью тебя, жидовская твоя морда!
- Говорить о чем? - робко спросил я.
- О твоих контактах с Чиенгом и Пэтчем!
- Но ведь никаких контактов не было.
- Вставай, сукин сын, - приказал майор. — Встань к стенке!
Я выполнил приказание. Майор подошел к столу, сел, открыл кобуру, вынул револьвер и быстрым движением, чтобы я не заметил, вынул обойму. Он положил свое оружие перед собой, на виду.
- Отвечай! Или я пристрелю тебя как собаку, - закричал он.
Я стоял не шелохнувшись, внимательно наблюдая за майором. Мне было интересно, что за сюрприз он готовил мне на этот раз?
Майор свирепо взглянул на меня. Он кипел от ненависти к жидам. Но я знал трюк, который он начал исполнять достаточно хорошо, поскольку раньше видел такие действия во время допросов военнопленных японцев в Дайрене, в штабе МГБ, где мне пришлось работать переводчиком. Меня не испугали действия майора, так как я заранее знал о подобной провокации.
Я чуть не рассмеялся ему прямо в лицо.
- Ответишь мне или нет? - сказал майор, направив револьвер на меня.
- Я уже сказал всё, что вы пожелали узнать. Сказать мне больше нечего.
- Говори, ублюдок, сволочь ты этакая, - и последовал мат по-русски. Затем майор поднялся и, медленно подойдя ко мне, навел револьвер на мое лицо.
- Убью, сволочь, если ты не признаешься сейчас! — Я услышал щелчок после нажатия курка. Ничего не произошло. Майор посмотрел на меня с ненавистью в глазах и цинично сказал:
- Тебе повезло, что я забыл вставить обойму. Сейчас, ты уже должен был быть мертвецом.
Но я продолжал стоять и смотреть на своего мучителя. Он был в бешенстве. Я посчитал, что он опять начнет бить мою голову о стену. Но этого на сей раз не произошло. Майор сел за свой стол. Он ничего не мог придумать, чтобы найти способ преодолеть мое сопротивление. Мне пока удалось переиграть его.
Взяв себя в руки, майор вызвал по телефону конвоиров. Вошли двое солдат доставившие меня к «черному ворону». Я в который раз был возвращен в камеру глубокой ночью. Данилов попридержал мой ужин, и я был ему за это благодарен. До предела измотанный, я с жадностью съел скудный ужин, что весьма удивило Данилова. Но я был настолько голоден, что уже не обращал внимание на содержимое в миске. Услышав наш разговор, тюремщик открыл окошко в двери и приказал нам немедленно замолчать. Подчинившись приказу, мы предварительно сдвинули наши нары вместе, чтобы спать спина к спине, тем самым как-то сохраняя тепло в нашей промерзшей камере. Мы уснули буквально сразу.
Утром, после завтрака, я подробно рассказал Данилову произошедшие события на допросе. Данилов, в отчаянье, лишь покачал головой. Он не знал, что вообще следует сказать на этот счет. Мы стали затем ходить по камере, одновременно думая, что было возможным предпринять в наших условиях. Дело по обвинению Данилова шло к завершению и вскоре его должны были доставить в суд, который определит ему срок, но он уже не вернется в камеру. Я же останусь опять один, что меня крайне угнетало.
Свободное копирование
