Примерно за месяц, 16 сентября вся бригада на базах береговой равнины и окрестностей погрузилась в машины и с наступлением темноты выехала. Сделав немыслимый крюк, чтобы двигаться только по еврейским территориям, колонна прошла на юг, потом повернула на восток через Афулу и Тиверию, потом вышла на крутую и извилистую дорогу к Рош-Пине и Цфату. Этот ночной бросок был настоящим подвигом. С выключенными фарами, следуя строгому запрету, водители, напрягая зрение, ехали по извивающимся дорогам. Пока колонна следовала по длинному тяжелому пути, напоминающему американские горки в угольной темноте, казалось, только чудо проведет нас без того, чтобы какая-то машина не сбилась с пути или не врезалась в другую или просто не рухнула с узкой дороги в пропасть. Однако рота военной полиции бригады это чудо сотворила. До рассвета все благополучно прибыли в Цфат без единого происшествия. По прибытии подразделения быстро заняли укромные места, где должны были скрываться до часа 0, начала штурма, назначенного на вечер.
Пока бригада осуществляла это изматывающее нервы ночное перемещение, небольшой отряд умелых и самоотверженных солдат занимался еще более опасным делом. Под покровом ночи инженерная рота бригады пробралась к блокированной дороге Цфат - Мейрон и незаметно начала убирать завалы и мины. Каждый знает, что это наиболее опасная и тонкая работа в лучшие времена. Сейчас она была трудной вдвойне. Работая рядом с арабской деревней, саперы должны были действовать на ощупь в полной темноте, изо всех сил пытаясь не издать ни звука, который мог быть услышан наблюдателями. Поскольку очистить все пять водоводов за одну ночь невозможно, саперы начали за сутки до атаки, что требовало особой осторожности и скрытности. Если бы арабы поняли, что мы собираемся делать, на следующий день у Каюкджи было бы достаточно времени, чтобы развернуть часть его войск на позициях, контролирующих дорогу и лишить нас возможности действовать по плану.
Каким-то образом инженерам удалось невозможное. Под командой А. Ниссана (Ниссенбаум), наиболее исполнительного и квалифицированного офицера, обучавшегося инженерному делу в британской армии, они завершили большую часть работы до рассвета, заставившего их отойти.
17 сентября к утру мы выполнили большую часть подготовки: бригада прибыла в Цфат, множество завалов на дороге были убраны. Этой ночью инженеры должны завершить свою работу. В то же время пехота совершала изнуряющий переход вверх по холму в направлении Мейрона. Как только дорога будет подготовлена штурмовые подразделения пойдут в атаку.
Все было готово. Пока медленно тянулся день, возрастало напряжение ожидания предстоящего штурма. Весь день со своего наблюдательного пункта я тревожно разглядывал в бинокль холмы, пытаясь обнаружить какие-нибудь признаки необычной активности арабов, означающие, что они почувствовали приближение чего-то. К моему облегчению все было тихо и спокойно. Похоже они ни о чем не догадывались. Если так, мы нападем абсолютно внезапно и успех операции гарантирован.
Вечер близок, скоро войскам выступать. И вот, в момент почти максимального напряжения, высшее командование приказало отложить атаку!
Найти объяснение было нетрудно. В этот день в Иерусалиме был убит граф Бернадот, посредник ООН. Чувствуя, что ООН действует весьма против Израиля, отвечающего за это преступление, я, как и многие израильтяне, не сомневался в том, что его совершил агент-провокатор. Хотя провокации Каюкджи давали юридические основания для наступления, наши приготовления тем не менее были техническим нарушением прекращения огня и могли быть использованы как повод для нападения непосредственно на нас.
Сначала атаку только отложили. Потом последовала еще одна отсрочка. Потом еще одна. В конце концов вся операция была отменена.
27 сентября я приказал бригаде возвращаться в западную Галилею. Снова мы двигались в тишине ночью, приняв все меры, чтобы скрыть передвижение от противника. Я не хотел информировать Каюкджи, что целая бригада сосредоточилась в Цфате скрытно от него. Это подсказало бы ему, что мы собирались делать. Время потребовало отменить план, но я чувствовал, что придет день и он вступит в действие. По той же причине я приказал Ниссану вернуть на место большую часть мин и мин-ловушек, убрать все признаки ремонтных работ на водоводах, чтобы противник не заметил, что завалы хоть как-то изменились. Наши предосторожности оказались весьма эффективными. Хотя тысячи людей знали о готовящейся атаке, арабы не имели ни малейшего представления о наших действиях. Это был впечатляющий пример соблюдения секретности.
Свободное копирование
