Как ни странно, я ни разу не посетил ни один концлагерь, будучи в непосредственой близости от них. Стив Летт, зная мои глубокие еврейские чувства, предложил транспорт для самостоятельной поездки туда и, наверное, был сильно озадачен, когда я не принял предложение. У меня просто не хватило духу для такого кошмарного зрелища. Хотя я не объяснил почему, Стив был слишком умен, чтобы настаивать. Сам он побывал там, но никогда не рассказывал об увиденном.
Каким-то образом близость этих лагерей дала толчок к осознанию тяжелого положения моих собратьев-евреев. Если когда и нуждались евреи в помощи, то именно сейчас. Выжившие каким-то чудом в лагерях или просидевшие всю войну в укрытиях, жалкие остатки европейских евреев снова вышли на свет божий. Понятно, что большинство хотело уехать с континента, на котором миллионы евреев были затравлены до смерти. Понятно, что они хотели жить среди собственного народа, в таком месте, где чувствовали бы себя в безопасности. Поэтому десятки тысяч еврейских беженцев отправились в Палестину.
Однако это было легче сказать, чем сделать. Белой Книгой 1939 года консервативное правительство окончательно отменило обещание Британии евреям относительно Палестины. Закрыв перед евреями, спасающимися от Гитлера, последнюю открытую дверь, Британия установила политику ограничения еврейской иммиграции, а потом через пять лет запретила ее совсем. Ограничения для евреев на покупку земли в Палестине сделали невозможным расширение существующих поселений и строительство новых.
В то время лейбористская оппозиция остро критиковала политику Белой Книги, клянясь аннулировать ее с приходом к власти. На первых послевоенных выборах в июне 1945 года лейбористы набрали внушительное большинство голосов, и евреи мира были счастливы. Они надеялись, что новый лейбористский кабинет выполнит предвыборные обещания и вернется к просионистской политике декларации Бальфура 1917 года на основании мандата Лиги Наций на управление Палестиной.
Довольно быстро стало понятным, что лейбористское правительство не собирается менять политику своего консервативного предшественника по отношению к Палестине. Опять еврейские надежды превратились в прах. Официально еврейская иммиграция в соответствии с Белой Книгой не должна была превышать 15 тысяч в год. Но еврейские беженцы («перемещенные лица», как они теперь назывались) слишком долго должны были преодолевать юридические препоны. Многие из тех, кому не удалось получить драгоценный иммиграционный сертификат, начали искать нелегальные пути в Палестину. Со всех портов южной Европы утлые маленькие рыбацкие суденышки и речные пароходы с потушенными огнями, набитые сотнями беженцев, пересекали Средиземное море.
Британские власти не могли игнорировать такие нарушения закона. Кораблям военно-морского флота было приказано перехватывать эти суда. Убитых горем потенциальных иммигрантов депортировали на Кипр, где содержали в лагерях для интернированных. Еврейская община Палестины, Ишув, с оружием в руках поднялась против британской политики. Хагана, еврейское подполье, помогла организовать поток нелегальных иммигрантов. Иногда, если отряды Хаганы охраняли причаливающие иммигрантские суда, происходили вооруженные стычки с британской полицией и армией.
Британцы дали сдачи. Положение об обороне 1945 года давало властям почти неограниченные полномочия, используемые в полной мере. Был осуществлен широкий поиск складов оружия Хаганы. Подозреваемые члены Хаганы и других подпольных еврейских групп – Этцель и Лехи – были брошены в тюрьмы вместе с многими лидерами Ишува. Однако, эти репрессии не смогли сломить еврейскую оппозицию. Наоборот, сопротивление стало более жестким и яростным.
Новости из Палестины занимали все более заметное место на первых страницах газет. Мои послевоенные развлечения в Голландии продолжались, но возникло какое-то беспокойство, появилось ощущение, что скоро я понадоблюсь где-то, и нетерпение по поводу демобилизации возрастало. Я с радостью сел на транспортный военный корабль, который повез нас обратно через Атлантику, на этот раз с большим комфортом.
Прямо с поезда из Галифакса батальон построился на станции Юнион в Торонто. Было 17 декабря 1945 года – морозный зимний день. Солдаты могли немного шевелиться, я же, находясь во главе своей роты, должен был держать строй. Поэтому стоял совершенно неподвижно, как приросший к месту. У меня замерзали пальцы, становилось все более неприятно.
Не говоря ни слова, один солдат вышел из строя и подошел ко мне. Вручив мне свои перчатки, он промаршировал обратно в строй. Ничего не было сказано, но это было последним красноречивым актом того простого товарищества, которое осталось моим самым приятным воспоминанием о Собственном Королевском полку.
От станции мы прошли небольшое расстояние по Университетской авеню к Арсеналам. Короткая церемония и в последний раз:
«Ра-зой-дись!»
Свободное копирование
