|
|
V Тут на этот раз был Путилин в черном фраке и со Станиславом на шее. Этот Станислав здесь чуть не на каждом шагу. Он немедленно подступил ко мне с сладкой улыбкой и стал тоже предлагать вопросы. Я отвечал ему вскользь. Он возбуждал во мне особенное отвращение. Он обратился ко мне прежде всего с вопросом: -- Ведь вы изволите знать Благолюбова? -- Нет, не знаю. -- Как не знаете-с? Он-с ведь в одном с вами журнале участвует. -- Нет, такого не участвует. -- Ах, виноват-с. Я хотел сказать, Добролюбова. Его знаете-с? -- Знаю. -- Давно с ним виделись? -- Недавно. -- На той неделе-с? -- Не помню. -- Вы ведь изволили с ним вместе за границей быть? -- Вовсе нет. -- Но с ним там виделись? -- И того нет. Все в таком диком роде. Смеркалось уже. Зажигали свечи. Глупые вопросы Путилина были прерваны приходом Горянского, который попросил меня идти с ним к Шувалову. Я прошел разными коридорами и лестницами в ту самую приемную, где дожидался Шувалова в день бывшего у меня обыска. Горянский юркнул сначала к нему в кабинет, потом ушел из приемной. Тут был только дежурный, развязно садившийся то на тот, то на другой стул, но не гусар с флюсом, а другой. Шувалов взглянул и позвал меня. |