В 1880 году, т.е. по прошествии двадцати трех лет, я с братом Владимиром отправился за границу, чтобы повидаться с братом Алексеем и его детьми. Мы, втроем, сделали небольшое путешествие по Швейцарии, и братья, зная, что меня сильно влечет к себе родина уже покойного в то время сына моего Юрия и что я желаю видеть своих старых хозяев, охотно отправились со мною в Martigny и Saxon.
Тогда была уже проведена туда железная дорога. По дороге на нас сделал глубокое впечатление вид какого-то засыпанного селения обвалом с гор; торчали только трубы печей и кое-где углы крыш.
Выйдя из вагона в Saxon, мы пошли к моему бывшему жилищу. Я шел впереди, хорошо помня извилины узких переулков деревни, и без особенного труда нашел дом почтенного Батиста, хотя уже наступили сумерки. Дорогой мы узнали, что хозяева живы, что Батист поселился наверху в нашей бывшей квартире, и теперь дома, а Маргарита куда-то ушла с дочерью, Св. Иосиф умер.
Мы вошли наверх по наружной каменной лестнице. Как и прежде, Батист сидел на стуле перед столом, подперши обеими руками голову, перед ним стояла лампа, чернильница, бутылка с вином и стаканом и лежала бумага. Очевидно, он что-либо считал или писал.
Я поздоровался с ним, назвав по имени, но он меня не узнал и не мог понять, откуда я мог собрать такие точный сведения о нем, его жизни и семье. Тогда я напомнил ему еще некоторые подробности, и он еще более удивился.
-- А помните ли вы, русского, который у вас жил, у которого родился здесь сын?
-- Ах,.. Боже мой, Боже мой... Неужели это вы... Мы давно считали вас умершим, утонувшим в Роне, когда вы кинулись в воду спасать вашего сына. Мы читали этот случай в газетах; все думали, что это именно были вы и очень, очень жалели...
Очевидно, меня смешали с несчастным Левушкой Гагариным, который именно так несчастно утонул, сделавшись жертвой нераспорядительности местной администрации {Шлюзы фабрики были закрыты, и кн. Л.Гагарин, товарищ братьев моих, прекрасный человек, с сыном и гувернером, хотели перейти на другой берег, но в это время спустили шлюзы; побежал поток, и отец с сыном погибли.}.
Мы расцеловались, горячо обнявшись, и у Батиста потекли слезы. Послали за Маргаритой и Сусанной, которую я знал трехлетнею девочкой. Маргарита тоже плакала от радости; Сусанна оказалась учительницей с дипломом, а Шарль -- живущим в Америке уже четыре года.
Братья мои глубоко были тронуты нашей сердечной встречей.
Я дал моим друзьям денег, в которых всегда нужда у людей недостаточных. Нас проводили хозяева с фонарями; мы дружески обнялись, сели в вагон, паровоз свистнул, и мы исчезли друг для друга и навсегда.
... Мы неслись в Martigny, где заранее заказали себе номера и ужин. В двадцать три года многое изменилось; железные дороги и пароходы дали возможность легкого сообщения с разными странами мира, и я уверен, она внесет чистый воздух в затхлый католический кантон Valais, освежит его и избавит от нравственного гнета духовенства, издевающегося над наивностью верующих; осветит мрак народа, увеличит его достаток.
Свободное копирование
