15 января
Вот записка великого князя:
"После происшествий, бывших в нынешнем году в Рязанском и С.-Петербургском дворянских собраниях, государь император, входя в затруднительное положение дворянства, изволил сам обратить внимание на вопрос о том: что можно для него сделать?
Это указание привело меня к следующим мыслям:
В основе соображений по этому важному предмету необходимо положить некоторые существенные начала, которые должны служить, так сказать, афоризмами при дальнейшем развитии самых соображений.
1. Для России, в настоящее время и еще надолго, конституционное правление было бы гибелью, потому что оно немедленно обратилось бы в олигархию или в анархию. Мы должны всеми силами поддерживать самодержавие.
2. Существующие сословные привилегии не должны быть нарушаемы или отнимаемы; такие меры произвели бы раздражение; но, в видах уничтожения исключительности этих привилегий,-- можно наделе их сглаживать чрез распространение их на другие сословия.
3. При допущении известной степени либеральности в формах, составляющих наружную сторону какого-либо мероприятия,-- не предстоит опасности, коль скоро сущность сохранена и удержана в надлежащей неприкосновенности.
4. Развитие зародышей, хранящихся в отечественном законодательстве, должно быть предпочитаемо заимствованию иностранного.
Перехожу от этих общих начал к мыслям моим о положении дворянства.
Оно вообще недовольно; конституционные его стремления периодически возобновляются. Однако, по словам умных и сведущих дворян,-- дворянство не желает серьезно конституции, потому что оно само сознает ее опасность, а конституционные его намеки служат ничем другим, как выражением его неудовольствия. И действительно, как ни разноречивы основания, прилагаемые в суждениях и речах дворянских и других собраний,-- постоянно и настойчиво проводится в них одна мысль: "До государя правда не доходит; администрация и бюрократия нами завладели; они стоят непроходимою стеною между государем и Его Россиею; государь окружен опричниками..." и т.п. Но везде повторяется та же мысль: "До государя правда не доходит!" В этих сетованиях, как мне кажется, обнаруживается то истинно серьезное желание, которое может и должно быть удовлетворено.
Но как исполнить это?
К достижению сего, по моему убеждению, представляется возможность без малейшего прикосновения к священным правам самодержавия:
1. Наше законодательство дарует сословиям (дворянству уже около столетия) такое право, которое приобреталось за границей потоками крови, которое там считается первым и самым важным залогом политической свободы и которое у нас не довольно высоко ценится, а в иных случаях даже и забывается (речь Щербатова); это -- le droit de pétition, право заявления своих нужд (IX т., Закон о состояниях, ст. 112).
2. Дворянство имеет право выбирать депутатов из кандидатов, представляемых каждым уездом на случай вызова их правительством для объяснения ходатайств дворянства (IX т., Закон о состояниях, ст. 113 и 114). Это право оставалось у нас мертвою буквой.
Исходя из этих двух существующих прав дворянского сословия, я предложил бы воспользоваться ими для осуществления следующих предположений.
1. Обязать как дворянские собрания, уже имеющие это право, так и земские собрания, этого права еще не имеющие, избирать депутатов (двух или трех).
2. Правительство оставляет за собою право собирать их, когда и как найдет полезным.
3. Избранные лица могут быть созываемы в собрании или из всей России, или по полосам, или местностям, как это признано будет нужным.
4. Собрания состоят при Государственном совете.
5. Собрания собственной инициативы не имеют, а занимаются только теми делами, которые им передает правительство.
6. Собрания имеют только совещательный, а не решительный голос.
7. Из заявлений и просьб местных дворянских и земских собраний правительство поручает обсуждению депутатских собраний только те, которые назначит по своему усмотрению.
8. Собрания не должны быть постоянными.
9. Заявления и просьбы дворянских собраний передаются в собрание дворянских депутатов; заявления и просьбы земских собраний -- в собрание депутатов земских.
10. Председатели обоих депутатских собраний назначаются Его Императорским Величеством из членов Государственного совета.
11. В занятиях собраний участвуют министры по принадлежности.
12. Собрания занимаются только приуготовительными работами для Государственного совета, в который вносятся установленным порядком заключения собраний по рассмотренным в них вопросам.
13. При обсуждении этих дел в Государственном совете могут быть призваны в заседания Совета некоторые из депутатов для представления нужных объяснений, но при разрешении дел они не присутствуют {На основании ст. 12 "Учреждения Государственного совета" в департаменты, по усмотрению их, могут быть приглашаемы к совещанию и лица посторонние, от коих, по свойству дела, можно ожидать полезных объяснений.}.
14. Объяснения приглашенных в заседания депутатов записываются в журналы Государственного совета.
15. Эти объяснения вносятся в мемории Государственного совета, подносимые на высочайшее утверждение, при которых представляются, сверх того, государю императору и подлинные по рассмотренному делу журналы депутатских собраний.
Все эти предположения имеют целью: с одной стороны, удовлетворить действительно общему желанию, чтобы голос сословий прямо доходил до престола; а с другой стороны -- устранить именно поводы и предлоги к дальнейшему повторению превратного предположения, будто в настоящее время правде прегражден путь к государю. В то же время эти меры, весьма либеральные по своей форме, должны успокоить многие высказывавшиеся в последнее время стремления, но, в сущности, в них нет ничего опасного, так как, во-первых, депутаты будут призваны не в состав Государственного совета, где участие их было бы сопряжено с некоторыми неудобствами, но они будут состоять при Государственном совете, в виде приуготовительных комиссий; во-вторых, председатели собраний будут назначаемы самим государем; в-третьих, в собраниях будут присутствовать министры; и наконец, в-четвертых, при обсуждении дел голос собраний будет только совещательным и в решительный обращаться не может.
