Лера - 9

Ну, а потом все было проще и шло, как обычно. Прямо на глазах тяжко деформированный поясничный отдел позвоночника Леры значительно выпрямился. Он приобрел свойственную ему в норме протяженность и в значительной степени стал напоминать позвоночник нормального человека. С боковых поверхностей остистых отростков, полудужек, суставных отростков была снята наружная плотная костная оболочка и обнажена подлежащая губчатая кость. На эту кровоточащую губчатую кость я уложил множество небольших костных саженцев, взятых из крыла подвздошной кости. Они наподобие черепицы покрыли всю обнаженную поверхность губчатой кости и промежутки между отдельными позвонками, тем самым создав сплошной каркас для новообразованной костной ткани, которая будет распространяться по ним из материнского ложа – так называют обнаженную кость пациента, на которую укладывают, которая воспринимает костные саженцы – трансплантаты. Поверх этих саженцев я ушил мышцы, фасции, наконец – кожу. Наложил повязку. И все… Все это было. Все это в прошлом. А усталость навалилась на меня всей своей тяжестью именно сейчас, когда все уже позади. А для Леры этот этап лечения ее болезни оказался самым легким. Она спала. Вот еще один из парадоксов моей работы…

Время после операции текло быстро. Лера очень легко справилась с теми сдвигами, которые были вызваны в ее организме оперативным вмешательством. Сказалась хорошая подготовка, которая осуществлялась на всем протяжении Лериной болезни ее родителями и непосредственно перед операцией в клинике.

Четыре месяца после операции Лера пролежала на спине в так называемой гипсовой кроватке. Этим ласковым названием обозначен гипсовый слепок, по форме соответствующий задним контурам тела человека. Эта кроватка создает покой для пациента, который в нее уложен, так как исключает возможность каких-либо движений в стороны. Еще имеется передняя кроватка, в которой пациент лежит в положении на животе, лицом вниз. И в таком положении неделями и месяцами приходится находиться моим пациентам.

Несмотря на перенесенное вмешательство, за исключением только первых десяти послеоперационных дней, Лерин режим дня не изменился. Опять массаж, только уже не всего тела, а ног, рук и тех отделов туловища, которые не были затронуты оперативным вмешательством. Опять дыхательная гимнастика, даже более интенсивная, чем в предоперационном периоде, чтобы не только нормализовать работу легких, но предотвратить послеоперационные осложнения в виде воспаления легких – пневмонии. И лечебная гимнастика, но уже только руками и ногами, – туловище должно быть абсолютно неподвижным. И уроки с учителями по школьной программе. И «домашние» задания. И занятия сверх школьной программы. И английский язык. И немецкий язык. И чтенье специальной и художественной литературы. И телевизор. И радиопередачи. И участие в общепалатных беседах. И бесконечные рассказы, во время которых Леру слушали с затаенным дыханием. И все это – девочка, перенесшая только-только тяжелейшую операцию!

А ее друзья – пациенты самых различных возрастов, от раннего детского до юношеского… С каким обожанием они смотрели на Леру! Сколько преданности, заботы и восхищения, а нередко и самой искренней любви было в этих взглядах. Не первый раз я подмечаю изумительный такт и внимание со стороны моих маленьких пациентов. Как же тонко они чувствуют перемены в состоянии своих соседей по палате, особенно тех, кто подвергся оперативному вмешательству или сложному методу обследования, подчас не менее сложному и трудному, чем сама операция. Как же трогательна их забота о своих соседях – товарищах по несчастью! Ну, а Лера – это особый случай! Она – их всеобщая любимица, и каждый из них стремится как-то выразить ей свое внимание, преданность и любовь.