За кулисами политики и литературы - 49

Глава пятая

Граф Д.А. Толстой. -- Поэт А.Н. Плещеев. -- Отзвуки в Москве дела Петрашевского. -- Служебная карьера гр. Д.А. Толстого. -- Деятели Святейшего Синода. -- И.Д. Делянов. -- Министерство народного просвещения и его вдохновители в эпоху 60 -- 70-х годов. -- М.Н. Катков и его газета. -- В.Ф. Корш, редактор-издатель "С.-Петербургских ведомостей". -- Отставка гр. Д.А. Толстого в 1880 г. -- "Диктатура сердца"

Значительная часть моей служебной деятельности протекла при графе Д.А. Толстом. Я служил в Министерстве народного просвещения в течение всего того времени, когда он управлял этим министерством, а затем он же, вскоре по назначении его министром внутренних дел, предоставил мне место начальника Главного управления по делам печати. Отношения мои к нему можно считать довольно близкими, по крайней мере насколько по натуре своей он способен был сближаться с людьми; некоторые даже считали меня вполне доверенным его лицом, но это совершенный вздор; все ограничивалось служебною сферой, и тут действительно граф Толстой оказывал мне большое доверие, но никогда не переступал я эту черту и не касался ничего, что не входило в круг моих прямых обязанностей. Во всяком случае я имел возможность достаточно хорошо изучить этого государственного человека и хочу теперь собрать о нем свои воспоминания.

Когда граф Толстой заменил Головнина, я не имел никакого о нем понятия. От М.Н. Каткова и П.М. Леонтьева приходилось мне иногда слышать, что это человек с твердыми убеждениями и благонамеренный, -- вот и все; впервые я увидел его при общем представлении ему служащих в Министерстве народного просвещения; граф Толстой обратился к нам с речью, которая произвела очень хорошее впечатление; вообще он умел говорить, -- речь, произнесенная им в 1867 году на обеде в честь приехавших к нам австрийских славян, имела большой успех.

Впоследствии мне случалось слышать кое-что о том, как протекали молодые годы графа Толстого. По словам известного нашего ученого А.Н. Попова, материальные его средства были очень скудны; нередко перебивался он со дня на день, так что без приглашения приходил к Попову и к другим близким знакомым обедать, откровенно признаваясь им, что у него нет ни гроша в кармане. С матерью своей он был не в ладах, потому что, оставшись вдовой, она вступила в брак с каким-то гувернером или лекарем; граф Дмитрий Андреевич никогда не мог простить ей этого. О кончине его отца, графа Андрея Степановича, рассказывал мне Н.А. Ратынский, и я передаю здесь этот рассказ, хотя не могу ручаться за его правдивость, так как не имел возможности проверить его: Толстой ехал в гости с каким-то помещиком и, будучи в нетрезвом виде, вздумал похваляться, будто находится в интимных отношениях с его женой; отсюда ссора, продолжавшаяся, когда они уже сидели в гостях за обедом; обиженный требовал, чтобы Толстой отказался от своих слов и, получив отказ, вышел из-за стола, взял в тарантасе пистолет и, вернувшись, застрелил Толстого.

И воспитанием, и первыми своими шагами на служебном поприще граф Дмитрий Андреевич был обязан своему дяде графу Дмитрию Николаевичу, оставившему по себе добрую память; летом 1871 года жил я в с. Калистове (по Московско-Ярославской дороге, недалеко от Троицкой лавры) и познакомился там с этим почтенным человеком; беседа с ним была чрезвычайно приятна, ибо он обладал большими сведениями и недюжинным умом. (Записки его напечатаны в "Русском архиве" 1865 года.) Под руководством своего дяди граф Дмитрий Андреевич трудился очень усердно; он был не только хорошим чиновником, но приобрел известность и в литературе, -- если первый его труд (о финансах в царствование Екатерины) не отличался большими достоинствами, то другой, изданный им на французском языке под заглавием "Le catholicisme romain en Russie" ["Римское католицизм в России" (фр.)], нельзя не считать весьма ценным вкладом в нашу историческую науку.