7 сентября . Дышать почти нечем… Мишук и Виталий задыхаются. Молят прокопать отверстие. С тяжелой головой я ползу к выходу. Палкой из палатки пытаюсь проткнуть снег. Ничего не выходит. Длины палки не хватает, чтобы проткнуть толщу снега. Мы погребены…
Судорожно начинаю раскапывать лопаткой. Задыхаюсь, снег валится за шиворот, за рукава, подступает тошнота. Неужели не выдержу? Неужели не докопаюсь? Тогда задохнутся все.
И опять работаю лопаткой, головой, руками. Нужно докопаться во что бы то ни стало, иначе — гибель всем. Палкой на вытянутой руке ковыряю снег и вдруг… дырка! Маленькая дырка. Тянусь к ней, дышу, но облегченья нет. Еще и еще работаю лопатой. Дырка становится больше. Чувствуется свежая струя. Спасены!
Уже последними усилиями, орудуя лопатой, плечами, головой, упираясь ногами, протискиваюсь в дыру. Голова над снегом. Ослепительно сияет солнце. Кругом ясно и тепло. Отдышался. Теперь уже более спокойно и уверенно раскапываю выход для ребят. Раскопал и кричу:
— Скорее наверх, уже давно ясный день!
Как полудохлые мокрые мыши, вылезают ребята на солнце. Картина невеселая! У Мишки, Виталия и Ленца пальцы ног и рук черные, а слабость такая, что они едва стоят на ногах. О Леониде и говорить нечего; хорошо хоть дышит. Решили везти его сегодня же вниз. У меня большое сомнение — довезем ли сегодня? Но не хотелось отнимать надежду у измученных ребят.
Упаковали Леонида еще в одну палатку. Он немного шевелится. Сажали я даже ставили его на ноги, конечно, поддерживая со всех сторон. А главное, протерли ему глаза и убедились — они целы. Видит человек!
Впряглись в многочисленные постромки все. Однако снег размяк и первые же 20 шагов убедили, что тащить Леонида будет неимоверно трудно. Через каждые 20–30 шагов мучительного пути остановка. А через 100 метров убедились окончательно, что никуда мы сегодня Леонида не дотащим. Ночевать всем на снегу на случайном месте — значит рисковать всеми. О том, чтобы затащить Леонида обратно в пещеру нечего и помышлять. И вот пришлось, укутав беднягу палатками, оставить одного, а самим возвращаться в пещеру.
Весь вечер варим чай, супы и прочее и все это пожираем без остатка. Главное вода. Я несколько раз спускаюсь к Леониду, подкармливаю его, последний раз уже в абсолютной темноте. Леонид жадно ест и бормочет всякую чепуху.
Спим, наконец, в почти сухих мешках с открытым входом. Спим как мертвые.
Свободное копирование
