Autoren

1427
 

Aufzeichnungen

194062
Registrierung Passwort vergessen?
Memuarist » Members » Vladimir_Mayakovsky » Я сам - 9

Я сам - 9

01.05.1908
Москва, Московская, Россия

ПАРТИЯ

 

1908 год. Вступил в партию РСДРП (большевиков). Держал экзамен в торгово-промышленном подрайоне. Выдержал. Пропагандист. Пошел к булочникам, потом к сапожникам и наконец к типографщикам. На общегородской конференции выбрали в МК. Были Ломов, Поволжец, Смидович и другие. Звался «товарищем Константином».

 

АРЕСТ

 

Нарвался на засаду в Грузинах. Наша нелегальная типография. Ел блокнот. С адресами и в переплете. Пресненская часть. Охранка. Сущевская часть. Следователь Вольтановский (очевидно, считал себя хитрым) заставил писать под диктовку: меня обвиняли в писании прокламации. Я безнадежно перевирал диктант. Писал: «социяльдимократическая». Провел. Выпустили на поруки. В части с недоумением прочел «Санина». Он почему-то в каждой части имелся. Очевидно, душеспасителен.

Вышел. С год — партийная работа.

 

 

 

Примечания: 

 

 

ПАРТИЯ. 1908 год. Вступил в партию РСДРП (большевиков).  — В. Маяковский вступил в партию в конце 1907 года или в самом начале 1908 года (С. С. Медведев. — ГММ).

«В конце февраля 1908 года Володя пришел к маме и сказал:

— Я работаю в социал-демократической партии, меня могут каждый день арестовать, поэтому я прошу скорей взять мои документы из гимназии, так как будет хуже, если меня арестуют и исключат из гимназии без права поступления в какие-либо учебные заведения. Мама согласилась с Володей» («О Владимире Маяковском», стр. 122).

1 марта В. Маяковский выбыл из гимназии и перешел всецело на нелегальную партийную работу.

Член Коммунистической партии с 1904 года, участник вооруженного восстания в Москве в 1905 году Карахан (Караханов) Иван Богданович (1883–1956) в своих воспоминаниях писал о Маяковском: «…Знакомство наше началось в 1906 году… В то время я работал пропагандистом Московской организации большевиков. Маяковский бывал со мной на собраниях подпольных кружков, которыми я руководил, и участвовал в беседах. В Лефортовском районе, в частности на фабрике Ранталлера (теперь имени Балакирева), у меня и у него были тесные связи с рабочими.

Таким образом, еще до вступления в партию Маяковский фактически уже работал в ней…

Пребывание Маяковского в партии большевиков не было случайным, как говорили его враги. Оно было продиктовано всем существом его интеллекта…

Несомненно, большое место в формировании взглядов молодого Маяковского принадлежит В. И. Вегеру, который принимал Маяковского в партию, а позже встречался с ним в тюрьме…

Вегер был членом Московского Комитета и ведал большевистской группой в Московском университете… в партийной среде пользовался большим авторитетом…

Будучи связан с В. Маяковским уже по работе в партии, я познакомил его с В. М. Загорским (партийная кличка «Денис»)… Они встречались друг с другом. Маяковский исполнял поручения, которые давал ему Загорский: доставлял явки, переправлял нелегальную большевистскую литературу и т. п.

В 1918 году В. М. Загорский был избран секретарем Московского Комитета. В сентябре 1919 года он погиб во время взрыва бомбы, брошенной контрреволюционерами в помещение Московского Комитета партии» («Маяковский в воспоминаниях родных и друзей», стр. 106–109).

Пропагандист. Пошел к булочникам.  — Член КПСС с 1913 года Андрей Григорьевич Носков рассказывает, что в июле 1906 года полиция разгромила союз московских булочников. По заданию МК партии осенью того же года был создан нелегальный союз, который также подвергался набегам. Действовавший при союзе нелегальный большевистский кружок в связи с новыми арестами практически прекратил свою работу. «Снова по-настоящему кружок заработал в январе 1908 года с появлением третьего пропагандиста, рекомендованного районным комитетом большевиков Городского района. Новый пропагандист, молодой человек, почти юноша, сразу пришелся ко двору и скоро стал в кружке своим человеком. Звали его товарищ Константин, «Костя», как его стали называть рабочие.

Оратор он был толковый, говорил убедительно, а главное, умел расшевелить слушателей…

Мне пришлось быть на нескольких занятиях «Кости». На одном читали и обсуждали статью или статьи из очередного номера большевистской газеты «Пролетарий», недавно полученной из-за границы. На другом слушали беседу о Карле Марксе в связи с его юбилейной датой… На этом занятии я впервые услышал о «Коммунистическом Манифесте» и узнал, откуда появился социал-демократический лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».

О «Манифесте» «Костя» говорил подробно, несколько раз переспрашивал, все ли понятно, и когда кто-то из нас высказывал сомнение, он возвращался к вопросу снова. Про себя скажу, что я в тот раз разобрался в «Манифесте» не шибко хорошо, но отдельные его положения дошли до моего сознания. В частности, крепко врезались в память слова: «Пролетариям нечего терять, кроме своих цепей, а завоюют они целый мир».

— Вот вы, булочники, — обращаясь к нам, сказал «Костя», — пока работаете на капиталистов, от цепей вам никуда не уйти. Кто бы ни был ваш хозяин — Филиппов, Титов, или какой-нибудь «черт Иваныч» — все они одинаково пьют вашу кровь, тянут ваши жилы, чтобы самим жиреть да богатеть. С победой революции цепи рабства падут, царь и капиталисты полетят вверх тормашками, а рабочие и крестьяне сами станут хозяевами своей судьбы.

Для того чтобы революция победила, надо, невзирая на драконовские препятствия, безустанно готовиться к ней, а также пополнять ряды социал-демократической рабочей партии, она наш вождь и организатор.

После этих слов «Кости» для нас ясней стала главная цель борьбы рабочего класса и неотложная необходимость подпольной работы в массах…» (ГММ).

«Партийная работа явилась школой для «товарища Константина» и истоком творчества для поэта Маяковского» («Пережитое», стр. 58).

Были Ломов, Поволжец, Смидович и другие. Звался «товарищем Константином».  — Ломов — партийная кличка члена Московского Комитета большевиков Георгия Ипполитовича Оппокова (1888–1938); Поволжец — партийная кличка Владимира Ильича Вегера (1888–1945); Смидович Петр Гермогенович (1874–1935) — видный деятель Коммунистической партии и Советского государства. В 1906–1908 гг. — член Московского Комитета большевиков. После Октябрьской революции неоднократно избирался членом Президиума ВЦИК и в состав ЦИК СССР и его Президиума.

В период партийной работы Маяковский встречался со многими большевиками. Будучи избранным в состав Московского Комитета партии, «товарищ Константин» — Маяковский — бывал у старейшего участника русского революционного движения, видного партийного деятеля И. И. Скворцова-Степанова (1870–1928) «по вопросам теоретическим и пропагандистским» (В. И. Вегер. — ГММ).

 

АРЕСТ. Нарвался на засаду в Грузинах.  — Маяковский был арестован полицией 29 марта 1908 года по делу о подпольной типографии Московского Комитета РСДРП (большевиков), которая находилась в Ново-Чухнинском переулке (Грузинах), на квартире рабочего С. И. Трифонова. При аресте был составлен протокол- «1908 г., 29 марта, в 3 часа дня в управление 2-го уч<астка> Пресненской части явился городовой № 1688 — Николай Соловьев — сего участка и доставил из кв. 7 дома Коноплина по Ново-Чухнинскому переулку сего участка прокламации: «Рабочее знамя»—84, «Солдатская газета» — 6, «Новое наступление капитала» — 76, все — Российской социал-демократической рабочей партии, и с ними мужчину, назвавшегося столбовым дворянином Кутаисской губернии Владимиром Владимировым Маяковским, 17 лет, проживающим в кв. 52 дома Безобразова по Тверской-Ямской улице, 1-го участка Сущевской части, и доложил, что задержали его с прокламациями в кв. № 7 дома Коноплина. При задержании он ответил, что пришел к товарищу, к которому принес прокламации, которые держал в руках…

О чем составлен протокол.

 

Околот-надзиратель (подпись).

Городовые (подписи)».

 

«29 марта 1908 года опрошенный Владимир Владимиров Маяковский показал, что принес прокламации неизвестному мужчине, с которым встретился у памятника Пушкину на Тверской, 20 сего марта и который дал эти прокламации ему и просил принести ему в кв. 7 дома Коноплина, а знаком с ним с мая месяца 1907 г., и где в то время он жил, не знает, звать его Александр».

Под протоколом подпись: Владимир Маяковский.

В тот же день полиция произвела обыск на квартире — 3-й Тверской-Ямской, дом 28, кв. 52, где жили Маяковские, но благодаря находчивости О. В. Маяковской ничего не нашли.

«Пока шел разговор с полицейскими в передней части квартиры (в крайнюю комнату надо было пройти длинным, узким коридором), сестра Оля, находившаяся в угловой комнате, спустила из окна через форточку на соседнюю крышу в снег несколько пачек нелегальной литературы. Поэтому в квартире у нас ничего компрометирующего Володю не нашли.

После обыска я отправилась на поиски брата в ближайший полицейский участок, в Оружейном переулке. Я чувствовала боль за Володю и в то же время гордилась им…

Володи там не оказалось. Мне сказали, что его уже перевели в Пресненскую часть, возле Кудринской площади (ныне площадь Восстания), а затем — в Сущевскую, куда я получила пропуск на свидание для всей семьи» («О Владимире Маяковском», стр. 127–128).

29 марта 1908 года московский градоначальник Адрианов вынес следующее решение об аресте: «…получив сведения, дающие основания признать потомственного дворянина Владимира Владимирова Маяковского вредным для общественного порядка и спокойствия, руководствуясь § 21 высочайше утвержденного в 31<-й> день августа 1881 года Положения об усиленной охране, постановил: означенного Маяковского, впредь до выяснения обстоятельств дела, заключить под стражу при Сущевском полиц<ейском> доме с содержанием согласно ст<атье> 1043 Уст<ава> угол<овного> судопр<оизводства>…

 

Генерал-майор Адрианов».

 

«Дело с освобождением Володи осложнилось тем, что при аресте он сказал, будто ему семнадцать лет, тогда как ему не было еще полных пятнадцати, — писала Л. Маяковская, — пришлось со всеми документами доказывать истину, но в охранном отделении нам не верили…

Володя не хотел, чтобы при аресте с ним поступили как с мальчишкой и потому умышленно выдал себя за семнадцатилетнего. Он требовал отношения к себе, как к взрослому… Но при официальном допросе, должно быть, предвидя возможность опровержения его данных о возрасте, сказал правду.

Володю оставили под стражей в первом участке Сущевской части. Его допрашивал следователь по особо важным делам. Вел Володя себя на допросе как опытный подпольщик» («О Владимире Маяковском», стр. 128–129).

Следователь Вольтановский Р. Р.  — следователь по особо важным делам, ярый защитник престола. В газете «Утро России» 15 января 1917 года о нем говорится: «…занимал очень видное место в судебном мире Москвы. Все крупнейшие дела последних 10–12 лет, прошедшие в московских судах, были подготовлены им… Это был… службист, полагающий в основу своей бюрократической карьеры беспощадное применение самых суровых велений закона…»

6 апреля 1908 года дело четырнадцатилетнего Маяковского было передано в ведение Вольтановского.

Ознакомившись с документами о В. Маяковском, Вольтановский выносит следующее решение:

«Маяковского привлечь по настоящему делу в качестве обвиняемого в преступлении, предусмотренном 1<-й> ч<астью> 102 ст<атьи> Угол<овного> улож<ения>».

В 1-й части статьи 102 говорилось: «Виновный в участии в сообществе, составившемся для учинения тяжкого преступления, статьею 100 предусмотренного, наказывается: каторгой на срок не свыше 8 лет» А статья 100 предусматривала: «Виновный в насильственном посягательстве на изменение в России или в какой-либо ее части установленных законами основными образа правления или порядка наследия Престола или отторжение от России какой-либо ее части, наказывается: смертной казнью» (Уголовное уложение. СПб., изд. Н. С. Таганцева, 1904 г., стр. 181).

Показания тщательно проверялись. Жандармское охранное отделение запросило московскую гимназию и Грузино-имеретинскую синодальную контору города Тифлиса о возрасте Маяковского. Убедившись, что обвиняемому только 14 лет, и не добившись от Маяковского признания себя виновным, Вольтановский вынес следующее постановление: «1908 года, апреля 9 дня, Судебный Следователь Московского Окружного Суда по особо важным делам Вольтановский, допросив дворянина Владимира Маяковского в качестве обвиняемого в участии в Московской организации «российской социал-демократической рабочей партии» (I ч. 102 ст. Угол. Улож.) и приняв во внимание состояние здоровья обвиняемого, а также, что ему в настоящее время 14 лет и что показание его заслуживает доверия, признал возможным ограничиться в отношении его одной из менее строгих мер пресечения способов уклониться от следствия и суда, а потому на основании 2 п. 416 и 421 ст. Уст. угол, судопроизводства постановил: означенного Маяковского отдать под особый надзор полиции по месту его жительства».

Сохранились расписка А. В. Маяковской «О принятии на жительство своего брата» и подписка Маяковского о невыезде:

«1908 г. апреля 9 дня, я, нижеподписавшийся, Владимир Владимирович Маяковский, дал сию подписку приставу I<-го> уч<астка> Сущевской ч<асти> в том, что без ведома полиции обязуюсь никуда не отлучаться.

 

Дворянин Владимир Владимирович Маяковский».

 

Маяковский вышел на свободу, но подпольной политической работы не прервал. Следствие же по делу тайной типографии продолжалось.

С недоумением прочел «Санина».  — «Санин» — роман реакционного писателя М. А. Арцыбашева (1878–1927), опубликованный после поражения первой русской революции (1907). Герои «Санина», как и других произведений Арцыбашева, отрицают общественные идеалы, мораль, труд, науку и прославляют паразитические наслаждения жизнью, эгоизм, половую распущенность, животные инстинкты. «Санин» имел скандальный успех в годы столыпинской реакции. После революции, которую Арцыбашев встретил враждебно, эмигрировал из России и стал одним из злейших врагов Советской власти.

18 января 1909 года В. Маяковский был снова задержан полицией. «У нас в квартире произвели обыск, но ничего не нашли предосудительного, хотя перерыли всю квартиру. Мы торжествовали. Но вдруг взор сыщиков упал на сундук, стоявший незапертым в коридоре. Сверху лежал револьвер, о котором мы и не знали. Полицейские так обрадовались, что больше уже не рылись и немедленно приступили к составлению протокола» («О Владимире Маяковском», стр. 137).

«И опять кратковременная сидка. Взяли револьвер. Махмудбеков, друг отца, тогда помощник начальника Крестов, арестованный случайно у меня в засаде, заявил, что револьвер его, и меня выпустили», — писал Маяковский («Боковая редакция» В. Маяковского в очерке «Я сам», не вошедшая в прижизненные публикации. — ГММ).

26.04.2021 в 13:44


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Rechtliche Information
Bedingungen für die Verbreitung von Reklame