Круглый стол по Комсомольцу

Глава XXV. 1. Круглый стол по Комсомольцу

 5 октября, в Парламентском центре на Арбате состоялся «Круглый стол» с обсуждением причин гибели "Комсомольца" и с выработкой предложений по недопущению подобных катастроф впредь. Под эгидой Верховного Совета СССР там собрались офицеры, адмиралы ВМФ, (в основном уже в отставке, когда вскрывать недостатки уже безопасно), ученые, конструкторы, представители промышленности, родители погибших на «Комсомольце» моряков. Получил и я персональное приглашение от организаторов мероприятия принять нем участие.

 Разговор о наболевшем, в первую очередь, естественно, о причинах гибели «Комсомольца», шел уже второй день, желающих выступить становилось всё больше. А выступить надо. Пишу записку в президиум, народному депутату Верховного Совета СССР от Северодвинска А. Емельяненко, (именно он и был основным инициатором проведения «Круглого стола»), в ней несколько слов: «Говорят, что советскую подводную лодку трудно утопить, даже если очень захочешь. Так почему же они тонут? Прошу слова» и подпись.

 Столь интригующая записка не осталась без внимания, слово мне дали. Как мог кратко проанализировал причины гибели не только «Комсомольца», но и других подводных лодок, сообщил об опыте американцев, сравнил с тем, что у нас. Слушали меня, как мне показалось, внимательно. Очень хорошо приняли то, что в конце выступления я поклонился матерям погибших моряков, и попросил у них прощения. Сказал, что хотя сам не потерял ни единого человека, но не смог сделать всё для того, чтобы и другие на подводники в мирное время никого не теряли.

 После меня выступил один из офицеров ГШ ВМФ Анатолий Горбачев, (тот самый, о котором шла речь в кабинете Балтина в 1984 году). То, что он сказал обо мне с трибуны, меня просто ошеломило. А сказал он вот что:

 - Еще в 1983 году к нам в Управление Боевой подготовки в ГШ ВМФ принесли на изучение и отзыв доклад А.Храптовича «О недостатках в подготовке ракетных подводных крейсеров стратегического назначения и предложения по их устранению». Там был подробный анализ положения дел, в том числе причин аварий и катастроф подводных лодок с гибелью личного состава. Мы долго читали его всем отделом и пришли к выводу, что Храптович абсолютно прав, его надо поддержать. Наш начальник пошел докладывать наше мнение Главкому. Вскоре вернулся оттуда побледневшим и сказал, что отныне даже фамилию Храптовича произносить в ГШ запрещено. Что он враг не только флота, но чуть ли не всего народа. «Так вот я, - сказал в заключение Анатолий, - горжусь тем, что служил в одно время с этим честным и мужественным человеком и поддерживал его».

 Закончилось заседание «Круглого стола» тем, что было решено создать специальную рабочую группу под условным названием «Широкий взгляд» для подготовки предложений руководству СССР по борьбе с аварийностью на флоте. В неё вошли несколько известных на флоте адмиралов, ученых, конструкторов. А мне предложили её возглавить!

 Нет, это было уж слишком. Я сказал, что для того нужен человек более авторитетный и таким, по моему мнению, мог бы быть присутствующий здесь адмирал Г. Егоров, бывший Командующий Северным флотом, позже начальник ГШ ВМФ. Он согласился, согласились и остальные с моим предложением. Однако, меня предложили оставить координатором группы. (Ну, это как бы организатором её работы). За это решение присутствующие на «Рабочем столе» проголосовали единогласно. Вот здесь, когда за меня проголосовали в числе других и многие заслуженные адмиралы, офицеры, ученые и даже конструкторы, я окончательно понял, что ПОДНЯТЫЕ МНОЙ ВОПРОСЫ ПОЛОЖЕНИЯ ДЕЛ У ПОДВОДНИКОВ ПРИЗНАНЫ ПРАВИЛЬНЫМИ, а, значит, доводить начатое до конца надо обязательно.

 Работа предстояла огромного объема и важности. Однако начать её мы могли только после утверждения состава нашей группы, придания ей официального статуса и соответствующих полномочий на одной из сессий Верховного Совета. Иначе, конечно, никто нас и слушать не стал бы, в воинские части и на корабли, к необходимым материалам, допустить не мог, не имел права. Так что дело было за депутатами.

 Тем временем, пока депутаты готовили такое решение, события в стране развивались стремительно. Родители погибших в мирное время военнослужащих, прежде всего, солдатские матери, объединились в мощное общественное движение, создали Комитет солдатских матерей. Начали проводить манифестации в городах, включая Москву, создавали пикеты у здания Министерства обороны, у Кремля с требованиями прекратить бесчинства в армии и на флоте, расследовать повторно дела их погибших сыновей и наказать виновных.

 В конце-концов они просто вынудили М. Горбачева, (ставшего к тому времени уже не только Генеральным секретарем ЦК, но и Президентом СССР), создать специальную Комиссию по расследованию причин гибели и травматизма военнослужащих в армии. Возглавил её народный депутат Ю.Калмыков. Мы добились того, чтобы представители нашей группы «Широкий взгляд» вошли в её состав, поскольку тема перекликалась с нашей.

 Вот тогда-то нам и удалось поработать в том числе и в Главной военной прокуратуре. Там нами были подняты дела о крупных авариях, катастрофах. Причем не только в ВМФ, но, конечно, прежде всего там. Именно тогда мне удалось ознакомиться с многими документами по «К-219» и «К-278» в подлиннике. Причины катастроф можно было изучить более глубоко. Оставалось главное – проверить какие по ним сделаны выводы, и какие меры приняты. Причем, проверить не по бумагам, а в реальной действительности в армии и на флоте. После чего можно будет приступать к выработке предложений руководству. Но для того, повторяю, нам нужны были соответствующие полномочия.

 В ходе работы Комиссии Калмыкова с участием группы "Широкий взгляд" вскрылось, сколько преступлений совершено в Вооруженных силах, в том числе не раскрытых до конца, или не расследованных. Сколько загублено людей, техники, оружия, сколько военнослужащих и членов их семей пострадало от бездушия или злоупотреблений начальников, от «дедовщины», сколько семей военнослужащих не имеют жилья, живут в бараках и на съемных квартирах. Когда всё это вскрылось, стало понятно, что для принятия необходимых мер усилий временной комиссии здесь явно недостаточно. Нужен постоянно действующий государственный орган с соответствующими полномочиями. И наша группа предложила Калмыкову представить Президенту страны, Верховному Главнокомандующему ВС СССР обоснование необходимости создания специального Комитета для постоянного контроля за соблюдением прав военнослужащих, членов их семей и их социальной защиты. Такой Комитет был бы весьма эффективным воплощением в жизнь идей "Круглого стола" и группы "Широкий взгляд".

 Вскоре нам стало известно, что Горбачев поручил своему аппарату разработать Положение о Комитете по делам военнослужащих при Президенте СССР.

 Заканчивалась первая половина 1991-го года. В стране, особенно в Москве, почти непрерывно шли митинги. Одни – в поддержку демократов, тех, кто вскрывает правду о положении в стране и армии, и призывает к переменам, другие – в защиту КПСС и Вооруженных сил, которых «некоторые пытаются очернить и опорочить». С каждым днем, по мере того, как всплывали наружу всё новые и новые факты, первые митинги становились всё более массовыми, вторые напротив, таяли. Постепенно проявлял свою истинную сущность и Горбачев. После публикации в "Правде" статьи Нины Андреевой "Не могу поступиться принципами", выступая в Белоруссии, плевался в адрес «так называемых демократов», клялся в верности социалистическому выбору. Становилось понятно, что, похоже, теперь он и сам не рад, что затеял «перестройку». Популярность его в обществе, особенно после проведенной «антиалкогольной кампании», (как обычно принесшей много бед простому населению, и закончившейся безрезультатно и бесславно), рухнула и продолжала падать.