Россия глазами американцев
В русской группе тоже интересные вопросы задавали.
— А что, в России не любят логику? — спросил Феликс…
— Откуда это Вы взяли? Это очень интересно, но что навело Вас на эту мысль?
— А вот в «Евгении Онегине» — и показал последнюю строфу 4-й главы, где Ленский — в вере, а Онегин — при хладном рассудке и как ему скучно, и Пушкин проезжается над рационализмом.
Надо будет мне это место взять в Русский Логос.
Я стал объяснять про «Умом Россию не понять», «В Россию можно только верить»: она выступает как религиозный объект.
— А почему Пушкин все про друзей — поэтов? — он же задал вопрос. — Разве не было в России художников, артистов?
И тоже навел на мысль: что бесконечность России не пластическими искусствами, а словом и музыкой— такого типа образом берется.
Потом о русской женщине — Татьяне, Катерине из «Грозы»:
— Как они сильно любят! Может быть, это оттого, что мужчины писали эти книги — и им лестно, что их так любят такие прекрасные женщины?..
О, это неожиданно интересный мотив и поворот…
— Но и когда я читала Ахматову и Цветаеву, — продолжала Маша Раскольникова, — в них та же сила и глубина чувства, что и в Татьяне. Может, это — плеяда русских женщин, которые крупнее мужчин?
И тем мне тоже подсказала: мысль развить о России = матери сырой земле и женщине, при которой два мужика: Народ и Государство…
— Но какие «экстремы»! Или поклонение женщине — как богине, или бьют, бросают — как бабу. Нет среднего…
И это верно: в России вообще недостаток среднего звена; и нет среднего сословья, а или аристократ и утонченный интеллигент — или мужик и люмпен… И в литературе не изображено среднее — теплое отношение к женщине в семье, но или идеальная романтическая любовь — или забитая баба…
— А может, такие в России утонченные — оттого, что не работали, не знали заботы о хлебе? — тот же Феликс.
Вот тоже полезное удивление — из американской «ургии». Конечно: для персонажей русских романов еда и дом — откуда- то сами по себе берутся из мира… А с каким вкусом и эстетично описано, как Робинзон или Торо себе дом строят и пищу добывают! Аристократы же Пушкина, Лермонтова, Тургенева, а потом и Достоевского герои — все на верхнем этаже работают: в душах и эмоциях, в идеях, верованиях, идеалах — весь век. Но в этом они тоже профессионалы — наработали на весь мир и на следующий век даже. Так что это тоже шахтерская работа в идеях, душах, сверхценностях — ее сделала русская литература XIX века, и того здесь, в Америке, добыть-выразить не могут. Тоже разделение труда между национальными мирами — в духовном производстве…
Свободное копирование
