Сын моего дяди р. Липе пошёл в зятья в Семятичи и там и поселился. Однажды слышим: в город пришли поляки, числом в тысячу пятьсот человек, как обычно, сменили орла и уже «взяли Россию». Вскоре явился целый полк солдат вместе с казаками, окружили Семятичи и перебили всех евреев вместе с поляками. Такой был слух. У дяди в доме начался плач. Несмотря на опасность, дядя поехал в Семятичи. Прибыл он туда через два дня после боя. Уже при входе было похоже, что слух – верный. Повсюду разгром и опустошение, не видно ни одной живой души. Кругом валяются убитые поляки. Иные ещё вздрагивают в агонии. Он прошёл немного дальше, видит – идёт еврей. В смертельном страхе спрашивает:
«Где все жители Семятичей?»
«Все лежат на кладбище».
И еврей его туда повёл. Там он нашёл своего сына с невесткой и детьми. Дело было так: русские войска окружили город. Поляки, увидев войска, не стали воевать. Полковник приказал всем жителям города оставить свои дома и подняться на кладбище. Сделали так: евреи поднялись на своё кладбище, а православные – на своё. И тут начался бой, в котором погибли все поляки до единого. Полковник приказал не брать пленных, так как все тюрьмы уже переполнены. Лучше убить.
А жители ждали на кладбище, когда полковник прикажет им вернуться домой. Было приказано идти домой на третий день.
Дядя рассказал, что никого не тронули, только один еврей, реб Давид Широкий, был убит. Я уже о нём писал.
Поляки сражались геройски, с большим мужеством. Уходя с кладбища, евреи видели лежащих на земле мёртвых и раненых поляков. Один из них, рассказал дядя, лежал с разрезанным животом. Он был в агонии и из последних сил шептал:
«Я ещё не поддамся».
Муравьёв послал в этот уезд двух офицеров, воинских начальников. Каждый русский офицерик разъезжал в сопровождении сотни казаков. Сидел в своей карете, увешанный оружием, ездил по имениям, проверяя, кто из помещиков сидит дома, а кто – нет. Не найдя помещика, казаки секли помещицу с дочерьми, требуя выдать помещика.
Офицеры также имели при себе от Муравьёва медали, чтобы раздавать тем помещикам, которые выдадут, где находятся шайки поляков.
Сначала, как говорилось, крестьяне испытывали страх перед помещиками. Боялись выходить из деревень, чтобы поляки их не захватили с собой насильно для участия в сражениях. Но под конец, когда воюющих поляков становилось всё меньше и уже не оставалось никакого мужества, а домой вернуться они не могли, потому что были на заметке у воинских начальников, когда уже были в лесу – стали тогда крестьяне мстить помещикам. Являлись к своим помещикам ночью, вытаскивали их из постели, связывали, секли, а потом отводили к воинскому начальнику, говоря, что нашли его в лесу. Что после этого делали помещику – понятно.
Так мстили крестьяне своим помещикам. Много помещиков попало в руки крестьян, бывших крепостных, и делали с ними, что им хотелось.
Огромное число помещиков было уничтожено: повешено, застрелено, разгромлено, растерзано, выслано в Сибирь и чёрт знает куда. Много имений было конфисковано, и русские офицеры покупали самые большие поместья за сотню. За поместье, за которое потом платили три тысячи рублей в год аренды, русский платил мелочь или вообще ничего.
Разгром поляков – одно из самых страшных событий последних столетий.
Свободное копирование
