Memuarist » Members » Shtakenshneyder » Из воспоминаний (1854) - 5

Из воспоминаний (1854) - 5

01.12.1854
С.-Петербург, Ленинградская, Россия

В декабре 1854 года играли у нас первую часть «Трех Смертей» Майкова[1], по рукописи, конечно, так как цензура и ее не позволяла печатать[2], и по первоначальной рукописи, не по той, по которой она напечатана теперь. Сам Майков играл Сенеку, Бенедиктов — Лукана, Осипов — Люция, Данилевский — ученика[3]. Костюмы доставали из театра, сцену декорировали домашними средствами, пользуясь аркой, отделяющей столовую от диванной, где и была устроена сцена, и в глубине ее большой стеклянной дверью в зимний сад. Зрителей было столько, сколько могла вместить зала; даже еще больше, кажется. Хотя «Три Смерти» для сцены не очень годятся, их можно хорошо прочитать, но собственно сценичного, для глаз, в них мало. Вторая их часть, смерть Люция, в то время еще не существовавшая, сценичнее гораздо.

Осипов не удовлетворил Майкова своей игрой, и Майков никогда не мог простить ему этого. Бенедиктовым он остался доволен[4]. Что же касается Данилевского, то роль его была так мала, а играл он ее о таким жаром и с такою любовью[5], что Майков остался доволен и им, несмотря даже на то, что Данилевский, примерив голубую тогу и белокурый парик, до того восхитился собою, что ни за что не хотел изображать старого, седого ученика, как оно следовало по пьесе, переделал с согласия и с помощью Майкова несколько стихов, и остался кудрявым юношей».

На представлении зала была полна, но и на репетиции приезжали также. Приезжал, между прочим, Писемский, которого Майков приглашал, как знатока и критика, для советов. Но какие советы мог дать Писемский, уже посоветовавший в то время с таким выражением читать: «Тень Грозного меня усыновила…» и прочее, как будто бы то была самая обыденная проза. Зато, на репетициях он и молчал. И в самом деле, если бы он и тут предложил свою методу, для следующих стихов, например: «О, боги, боги, вы разоблачили предо мной

Картины древности седой

И олимпийские чертоги…»

и т. д.[6]

то предложение это, конечно, равнялось бы предложению снять парики и тоги и бросить всякую мысль о разыгрывании «Трех Смертей».

Замечательно, что заведывать изящным отделом «Русского Вестника» Катков пригласил Писемского после того, что тот написал «Взбаламученное Море»[7].

[1] Лирическая драма Майкова должна была называться «Смерть Люция» и состоять из двух частей. Но вторая часть, по словам автора, первоначально ему не давалась и была надолго заброшена. Первая же часть ходила в рукописи под заглавием «Выбор Смерти» или «Три Смерти». В издании стихотворений Майкова 1858 года первая часть появилась, как законченное произведение, с заглавием «Три Смерти».

В 1863 году в «Русском Вестнике» (февраль) появилась «Смерть Люция» с обозначением, что это вторая часть лирической драмы «Три Смерти» (см. Полное собрание сочинений Майкова, 1901, IV, стр. 369, предисловие к «Смерти Люция»).

[2] Лирическая драма Майкова «Три Смерти» была напечатана через три года в «Библиотеке для чтения» 1857, т. 141.

[3] Кроме того были в пьесе две выходные роли: центуриона и раба. Первого играл брат Елены Андреевны, Николай Штакеншнейдер, второго — студент Имберг, репетитор младших братьев Едены Андреевны.

[4] По всеобщему признанию, Бенедиктов превосходно читал стихи и в такие моменты совершенно преображался. Об этом говорит и Полонский (Сочинения Бенедиктова, 1902, т. I, стр. XVI).

«Бенедиктов, — говорит Е. А. Штакеншнейдер, — превосходный чтец. Небольшого роста и некрасивый невзрачный собой, он обладает сильным, ровным голосом, очень приятным, и удивительно владеет им. Он не выкрикивает и не завывает и никогда не употребляет никаких эффектов, чтобы потрясти иди разжалобить слушателей. Очень скромный сам, он и читает скромно и в то же время сильно. Очень умный и добрый, он о чувствах не говорит и в чтении ничего не подчеркивает, но суть и красота стихов сами выступают у него. Читать он любит и читает ровно, хорошо и возвышенное и комическое, но возвышенное и прекрасное в его чтении вдвое возвышеннее и прекраснее. В тот же вечер (художник) Страшинский нарисовал его в римской тоге Лукана во весь рост и очень похоже».

Полонский, также бывший в числе зрителей этого спектакля, подтверждает слова Штакеншнейдер:

«Читал стихи Бенедиктов превосходно, и все, что ни читал, казалось хорошим и увлекательным… Видел я его и на домашней сцене. Завернутый в римскую тогу, он играл роль Деция из «Трех Смертей» Майкова Слушая его, забывалась его невзрачная, слишком обыденная физиономия, и неинтересный Бенедиктов становится интереснее его окружающим».

Здесь Полонский запамятовал и ошибся в имени: никакого Деция в «Трех Смертях» Майкова нет: надо «Лукан».

[5] Истекшие две недели», — писал Данилевский матери от 22 января 1854 г., — прошли для меня очень весело. У архитектора Штакеншнейдера, построившего дворец Марии Николаевны, был театр: играли «Три Смерти» Майкова… Я играл молоденького ученика и был в голубой тунике, шитой золотом, и в белокуром парике до плеч; монолог мой о смерти танцовщицы Лоры вызвал рукоплесканья».

[6] «О боги, боги…» — слова Лукана в «Трех Смертях» Майкова.

[7] «Взбаламученное море » — реакционный роман А. Ф. Писемского, печатался в «Русском Вестнике», 1863, №№ 3–8.

16.07.2020 в 19:21