Недоверие

     Когда хотят, чтобы у недруга возникли проблемы, ему желают жить в период перемен. По стечению обстоятельств или по каким-то другим причинам, нам, россиянам пришлось пережить такой период в 90-е годы. Желая перестроить экономику страны, правительство допустило много грубых ошибок, что привело к сверхвысокой инфляции. Цены на товары и услуги росли сказочными темпами. За счет увеличения зарплат, которые порой превышали миллионы, ситуация на какое-то время стабилизировалась, чтобы потом вскоре вновь усугубиться.

    Как раз на это время пришлась моя поездка в Канаду с группой известных советских врачей. Идея командировки была хорошей: мы должны были обменяться мнениями с нашими зарубежными коллегами о международной обстановке, угрозе распространения ядерного оружия, о жизни в СССР инакомыслящих и так далее. Для того, чтобы советские врачи быстрее и лучше познакомились с их зарубежными коллегами, им предложили пожить несколько дней в семьях  канадских медиков. Идея была охотно принята русской стороной, и вот мы все разъехались по квартирам и коттеджам хозяев, чтобы через некоторое время собраться вместе для серьезного обсуждения намеченных проблем.

     Меня пригласила к себе в гости медсестра среднего возраста, проживавшая вместе со своим мужем, который работал сантехником в пригороде Монреаля. И если муж мало интересовался политикой, то его жена тратила все свободное время, посещая собрания и  митинги, на которых обсуждались международные проблемы. В частности, ее очень беспокоили довольно непростые отношения между Канадой и СССР. Возможно, именно по этой причине она пригласила в гости именно меня, так как мы были почти одногодки. Она не стеснялась задавать мне любые вопросы на самые злободневные темы, например, о содержании советских инакомыслящих в отделениях для психических больных.

     В один из вечеров, в пятницу, когда мы активно обсуждали некоторые политические темы, с работы возвратился ее муж Джек. Вид у него был больной. Он часто кашлял и держался за горло.

    - Что случилось, Джек? – спросил я его. – У тебя болезненный вид.

    - Вчера с ребятами после работы выпил несколько кружек холодного пива, а сегодня не могу глотать и говорить. В горле такое ощущение, как будто бы насыпали в него битое стекло. Да и, похоже, у меня высокая температура  и сильная слабость.

    - Если ты мне доверяешь, то я тебя могу посмотреть, - предложил я ему.

    Джек посмотрел на жену, та одобрительно кивнула головой, и я начал его осмотр. Пока он держал градусник, я заглянул ему в горло – оно буквально пылало, а на стенках его виднелись белесоватые налеты. Подчелюстные лимфатические узлы были увеличены и болезненны. Диагноз не вызывал сомнений – ангина, причем довольно тяжелая форма.

   - Имеются ли в доме лекарства? - спросил я у медсестры.

    Покопавшись в принесенной коробке, я не нашел ничего подходящего.

    - У меня есть привезенные с собой лекарства, и если вы не против, я их вам дам и скажу, как принимать, - предложил я Джеку и его жене.

     После некоторых колебаний они согласились. Я тут же дал больному нужные лекарства, рекомендовал полоскание. Принимая во внимание предстоящие выходные, Джек в бюллетене не нуждался, и я надеялся поставить его на ноги за эти дни. И действительно, уже на следующее утро боли в горле значительно уменьшились, ему стало легче говорить, узлы на шее стали меньше по размерам и не столь болезненными. А к вечеру воскресного дня больной уже не на что не жаловался и готов был выйти с понедельника на работу.

    Зная, что на следующий день я должен был покидать приютившую меня семью, Джек  несколько скованно подошел ко мне и сказал, запинаясь: - Огромное вам спасибо за помощь. Я себя чувствую абсолютно здоровым. Но я должен вам задать вопрос о стоимости лечения. Ведь вы не только осмотрели меня, но дали ваши лекарства, а они тоже стоят денег. Я готов вам заплатить столько, столько вы назовете.

    - Я был рад возможности оказать вам эту небольшую  услугу, - ответил я, - и никаких денег мне от вас не надо.

     - Но у нас так не принято, - ответил Джек.  – Я, конечно же, понимаю, что ваша зарплата настолько высока, и все что я смогу предложить – просто мелочь, но за услугу нужно платить, хотя бы символически.

     В итоге сошлись на том, что он принесет несколько банок пива и мы вместе с его женой разопьем их за наше общее здоровье.

   - Я знаю, что вопросы о зарплате у нас в стране почти никому никогда не задаются, сказал Джек. - Это считается неприличным. Но, учитывая то, что мы мало знаем в вашей стране и что вам завтра уже от нас уезжать, я и моя жена хотим вам задать именно такой вопрос, хотя вы можете на него и не отвечать.

   - Почему же неприлично. В нашей стране об этом довольно свободно говорят и обсуждают зарплаты дома и почти на каждом углу. Так вот, в перерасчете на американские деньги моя ежемесячная зарплата составляет 17 долларов.

   - Да, - задумчиво произнес Джек, - я понимаю.

   - 17 долларов в час, - уверенно сказал он.

   - Не в час, а в месяц, - повторил я.

    По лицу Джека было видно - он решил, что я оговорился. Смотря чуть в сторону, он, вероятно,  в уме подсчитывал мою месячную зарплату. Через мгновенье лицо его прояснилось, и он кивнул головой.

    - Да, теперь понятно, спасибо.

    - По твоему лицу, Джек, я вижу, что ты мне не поверил и подумал, что я просто оговорился. Я не ошибся, я назвал тебе мою истинную месячную зарплату, - сказал я ему.

    - Тогда я не могу понять, как можно на нее прожить. Ведь за все надо платить и немало. У нас самая низкая ежедневная зарплата составляет 20 долларов, а у меня, сантехника, она еще выше.

    Мы просидели еще с час, обсуждая положение в моей стране, гиперинфляцию, зарплату моей жены и прочее и прочее. Уже в постели я про себя продолжал беседовать с Джеком, сам не понимая, как такое могло случиться в моей стране. После завтрака мы тепло простились, пожелав друг другу здоровья и успехов. Уже сидя в машине, я оглянулся на Джека. Мне показалось, что на его лице все еще сохранялось выражение недоверия, несмотря на нашу длительную и с моей стороны откровенную беседу накануне вечером.