Мой первый лесничий Бодоха
Заплавское лесничество находилось в северо-восточной части озера Селигер, того самого озера, из которого берёт начало наша знаменитая река Волга. В этом лесничестве мне предстояло начинать свою работу в качестве молодого специалиста после окончания Правдинского лесхоз-техникума. Первым моим лесничим стал Бодоха.
Бодоха – это не фамилия, не имя, это прозвище. Рослый, крепкий на вид, с образованием, как мне тогда сказали, четыре класса, он убеждал всех в необходимости работать силой своих кулаков. Считал возможным любого «отбодохать», за что явно получил это прозвище.
Со мной у него случилась накладка. В свои неполные двадцать лет, пройдя интернат и лесное общежитие, мне было смешно слушать его угрозы, когда я с невозмутимым спокойствием отказывался исполнять не законные указания. А таковые поступали всем, в том числе и в мой адрес. Дело в том, что Бодоха, в нарушении должностного регламента одновременно работал ещё и бригадиром в совхозе, в связи с чем часто заставлял своих подчинённых то удобрения грузить, то другие авральные работы в совхозе выполнять.
Держался Бодоха в своём кресле благодаря покровительству главного лесничего, которому он, по слухам, каждый раз с отчётом возил то рыбки вкусной, то дичи кусок. Хорошо, что мне «добрые» люди всё это порассказали, это позволило мне выбрать правильную позицию поведения в первый месяц моей работы.
На работу мы, молодые специалисты, прибыли в указанный в наших документах срок, в первое апреля 1983 года. Раскидали нас по одному в разные лесничества, мне досталось Заплавье.
- А как мне туда добраться? - задал я вопрос главному лесничему Хандожко.
- А никак. пароход туда ещё не ходит, а автобус уже не ходит в связи с распутицей. Живи пока в гостевой комнате, в конторе. Будет туда попутный транспорт, отправим, - и я остался ждать попутного транспорта в центральной конторе.
Организация, в которой мне предстояло отрабатывать обязательные три года, ГЛОХ «Селигер», принадлежала Главохоте. Распределиться в неё нас уговорила москвичка Анна, невеста уходящего в армию нашего однокурсника Андрея. Место само по себе было престижное. В такие организации ребята рвались с прицелом в дальнейшем перейти в егерскую службу. У меня такой задачи не было, но в тот год весь наш выпуск оставляли в Московской области и это была почти единственная возможность распределиться за пределы области. Оставаться в Московской области очень не хотелось, так как рассказывали, что ушлые, давно работавшие начальники нередко подставляли молодых специалистов, обделывая свои аферы.
Центральная контора моей новой организации находилась в городе Осташкове. Эти места во время войны немецкие офицеры планировали использовать для выздоравливающих офицеров, настолько благодатны и красивы были всегда здешние места. Чистоту природы берегли тут и в описываемые годы. На полях была запрещена любая химия, почти не было промышленных предприятий, потому дичи и рыбы тут было в изобилии.
Оказия подвернулась только через две недели, когда наши егеря поехали туда по своим делам. Приехал, поселился в комнате у молодого помощника лесничего на старенькой раскладушке. И приступил к работе.
- Ты забудь всё, чему там тебя учили, делай то, что я тебе говорю! - с порога получил «напутствие» моего первого начальника.
- Мне вообще-то отдельная квартира по договору положена, - предъявил я ответные требования. На распределении нас инструктировали, что если сразу не добьёмся положенного нам как молодым специалистам, то потом уже ничего не добьёмся. А несоблюдение записанных условий в наших документах позволяло нам требовать разрыва договора.
- Будет тебе квартира, потом, - получил я ответ. Ну, что же, немного можно и подождать.
- Ты сейчас давай, иди к лесникам, они там молодняки рубят. Проконтролируешь, работу примешь.
- А схему лесов где взять? Где план мастерского участка? - спросил я положенные мне как технику-лесоводу документы моего участка.
- Без карты всё найдёшь! Вон туда пойдёшь, по дороге, у «кривого колена» свернёшь налево, там через полкилометра они работают.
Вышел я из конторы, иду, гадаю, что за кривое колено такое? Дойдя до резкого поворота минерализованной полосы, предположил, что это то самое колено, по-видимому, и есть. Углубившись в лес, учуял запах дыма от костра, по нему и нашёл работавших лесников.
Мужики подобрались спокойные, к выходкам Бодохи привычные. На меня смотрели скорее сочувственно, предложили с ними пообедать. Главным блюдом обеда была уха из снетка.
Снеток – это маленькая рыбка семейства лососёвых. Та, что иногда продаётся в магазинах в качестве закуски к пиву, с этим великолепием имеет мало что похожего. Хорошего, жирного, богатого икрой снетка ловили во время нереста, весной, ловили только с лодок на особую, мелкоячеистую сеть. Улов сдавали на рыбзавод, а для себя солили, а затем сушили на русской печи. Вот такого снетка брали с собой в лес для приготовления быстрой ухи.
За час до обеда одного работника посылали разжечь костёр и поставить греться воду. Пока вода грелась, костровой чистил несколько картофелин, резал морковку и лук. Всё это отправлялось в кипящую воду, добавлялась крупа. А когда все уже собрались у костра и начинали выкладывать к общему столу захваченные из дома припасы, в котёл бросали пару горстей сушёного снетка. Ещё пять минут и жирная, наваристая, ароматная уха готова к употреблению!
Напрягая память, вспоминая то, чему учили, я замерял кучи с хворостом, доложив на утро результат.
- Ага, я так и прибрасывал! - получил я ответ Бодохи. По всему было видно, что никакие мои замеры для закрытия нарядов не требовались, их заполняли в соответствии с плановыми цифрами. Помощник, упитанный парень с всегда сальной физиономией, улыбался из-под своей шляпы, наблюдая, как Бодоха даёт мне понять всю ненужность сделанной мной работы по приёмке произведённых объёмов.
Витёк, молодой парень, работавший у Бодохи помощником, ссор с ним благоразумно избегал, вечерами часто любил выпить в компании местной молодёжи, которая за выходные, пока я мотался на встречу в Берёзовское лесничество, однажды поломали мою раскладушку, очевидно, усевшись на неё толпой. Когда Витёк не пил, то он отгадывал кроссворды в газете «Лесная промышленность», зная наизусть все обычно туда вставляемые вопросы и ответы на них. Больше ему тут заняться явно было не чем. Да и не стремился он ни к чему.
- А ты квартиру не получишь! - намекнул мне он через несколько дней.
- Почему? Нету, что ли?
- Да есть, только Бодоха её держит для приезжающих охотников. В других лесничествах для этого есть отдельные охотничьи домики, а нам такой домик не положен. Вот он и держит квартиру, построенную для молодых специалистов за собой, никого в неё не вселяет.
В свете полученной информации предстояло обострение отношений. На следующее утро я попросился в центральную контору, хотя бы позвонить. Но Бодоха меня к телефону не подпустил. А узнав, что я намерен добиваться квартиры, которая мне была положена, вообще рассвирепел.
- Убью! Вилами запорю! неслось из конторы, откуда я быстро вышел, чтобы возможные физические разборки произвести на свежем воздухе, на глазах у всей деревни. Бодоху, однако, удержали помощник с бухгалтером, то ли он и сам не очень стремился разбираться у всех на виду.
Через пару дней Бодоха со злорадной улыбкой сам позвал меня в контору, к телефону. В трубке зазвучал вежливый голос главного лесничего.
- Говорят, что вас не устраивают условия работы? - вкрадчиво начал меня расспрашивать Хандожко.
- Да нет, всё устраивает, но, если бы была положенная мне квартира, тогда мог бы работать тут и дальше, - аккуратно обхожу расставленные мне силки.
- А может быть, ещё что-нибудь не устраивает? - продолжает настаивать в трубке вкрадчивый голос. Я вежливо повторяю только требования предоставить квартиру.
Тонкость была ещё в том, что мне в табеле поставили две недели прогулов за то время, что я провёл в центральной конторе. Учитывая это, а также угрозы «отбодохать» меня, которые звучали через день, и о которых Хандожко, конечно же был осведомлён, но делал вид, что он не в курсе событий, потому и я тоже «включил дурака», понимая, что выходить на большой конфликт в первый же месяц работы совсем не в моих интересах.
- А если мы предоставим вам квартиру в другом лесничестве, вы согласны туда перейти работать? - после десятка минут прощупываний спросил меня главный лесничий. Я сразу же согласился, даже примерно не представляя, куда же ещё они меня могут засунуть.
- Вот и хорошо. А пока работайте, - завершил разговор уже твёрдым голосом Хандожко и попросил к телефону Бодоху. Ещё несколько дней я проработал значительно спокойнее, без угроз и конфликтов.
Свободное копирование
