В шестидесятые годы наступает, так называемая – «оттепель», и «железный занавес» приподымается. Организовываются туристические поездки в соцстраны. В эти туристические группы, допускаются только передовики производства, которые проходят проверку органами КГБ и утверждаются партийными комитетами предприятий. Так как мама всю свою жизнь была в передовиках, то её, несмотря на то, что она была беспартийная, единогласно утвердили. Вся поездка продолжительностью десять дней: пять дней в Польше, г. Краков и пять дней в Румынии.
Меня, в моей жизни, всегда удивляло, насколько жизнь бывает интереснее и круче любого сценария или книги, придуманной человеком. Когда мама, после поездки, рассказывала об этом мне, я не мог отделаться от ощущения, что это просто фантастика.
Я просто приведу её рассказ.
В группе туристов все знали, что пани Наталя (так её теперь звали) через тридцать лет едет в город, где она родилась, выросла и очень хочет найти хоть кого-нибудь из своей большой семьи.
Когда автобус подъезжал к Кракову, за окнами уже было темно, многие в автобусе дремали, а она не могла оторваться от окна, выискивая хоть что-нибудь знакомое. И увидела мост, по которому они с подружкой бежали в 1939-м из Кракова под вой сирен. Вскоре их автобус подъехал к большой, современной гостинице, на которой ярко горело название: «TRZY KORONY». Когда мама, вместе со всеми, вышла из автобуса и начала осматриваться, у неё, вдруг, перехватило дыхание и подкосились ноги, она только успела ухватиться за стоящего рядом товарища, это оказался руководитель их группы. Все знали, что он, как секретарь парторганизации, был назначен руководителем от КГБ. Он поддержал её и спросил:
-Вам плохо? Может валидол?
Она, молча, показала рукой на другую сторону улицы:
-Это мой родной дом, а вон там арка, через которую мы ходили домой. Всё так же, как-будто я вчера вышла из дома.
Он внимательно посмотрел на неё:
-Как Вы себя чувствуете? Вам нужна помощь?
Она отрицательно покачала головой и с такой мольбой смотрела на него.
-Хорошо, идите, когда справитесь, зайдёте ко мне, поговорим, только скажите номер квартиры, где Вы жили, а я сам оформлю все документы в гостинице.
Интересно, как устроена память человека. Через тридцать лет она, даже не задумываясь, назвала номер родной квартиры.
Она не удержалась, обняла его и пошла через улицу, не обращая внимания на движение трамваев, авто. Когда через арку она вошла во двор старого, такого родного дома и увидела лестницу, которая вела к родной двери, у неё сдали нервы, она разрыдалась. Перед её глазами пронеслось беззаботное детство и вся её большая семья. Она стояла, рыдала и не могла заставить себя сделать несколько шагов к родной двери. Неизвестно, сколько бы ещё она рыдала, но в этот момент из-за мусорки выскочила маленькая собачонка и облаяла её. Это вдруг успокоило, и она медленно поднялась на второй этаж, к такой знакомой двери. Долго стояла и боялась нажать звонок. Что ждёт её за этой дверью?
Наконец решилась, нажала звонок и замерла. За дверью послышались шаги, щёлкнул замок и дверь распахнулась. На пороге стоял мальчишка лет четырнадцати. Она растерялась, польские слова, от неожиданности, вылетели из головы. Наконец по-русски выдавила:
-Я из Советского Союза, раньше жила здесь, кто-нибудь из взрослых есть дома?
Парнишка неожиданно, с акцентом, ответил по-русски:
-Я тераз позову бабуню.
В это время из комнаты вышла женщина, и мама пыталась рассказать ей кто она, и что ей нужно. А женщина, молча, смотрела на неё и улыбалась. Потом она подошла к маме, обняла её и спросила по-польски:
-Пани Нюся не помнит меня? Вы жили в этой квартире, а мы жили внизу, я работала дворничихой.
Да, мама вспомнила, что её звать Ванда, ведь они встречались во дворе каждый день.
Наконец они, поплакав, пошли в комнату. Пани Ванда угостила пирожками, чаем. Когда они беседовали, пани Ванда вдруг сказала:
-Несколько дней тому назад, я встретила и разговаривала с Вашей старшей сестрой Геней.
У мамы от такой новости сердце чуть не выскочило из груди. Пришлось искать сердечные капли. К сожалению, пани Ванда не знала адреса сестры, а у мамы только четыре дня пребывания в Кракове. После некоторых размышлений, решили, что внук Вацек пойдёт с мамой в учреждение, где они постараются узнать адрес сестры.
Когда мама вернулась в гостиницу, она узнала, что никто не ложился, все ждали новостей от неё. После её рассказа, руководитель группы заявил:
-Может мне и попадёт дома, но я решил, пусть Наталья Ефимовна эти дни не ездит на экскурсии с нами, а занимается розыском своих родных, но обязательно вечером докладывать мне обо всём.
Этой ночью спать она не могла. Села в кресло у окна и смотрела на родной дом, из которого ей пришлось бежать тридцать лет тому назад.
Рано утром, когда все ещё спали, она уже была у пани Ванды, и с Вацеком они отправились на розыски адреса сестры. Как же она расстроилась, когда охранница сообщила ей, что сегодня выходной и сотрудников нет. Я всегда поражался и восхищался маминой целеустремлённостью и упрямством в достижении поставленной цели. Она выпросила у охранницы разрешения и дозвонилась до начальницы учреждения. Не знаю, что она ей говорила, какие привела ей доводы, но через полчаса эта начальница приехала и сама начала поиски в архивах. И ведь нашла адрес сестры Гени, но когда они пришли по этому адресу на ул. Зброюв, то на звонок никто не ответил. Мама решила не сдаваться. Она отправила мальчишку домой, отблагодарив его конфетами и шоколадками, а сама села на ступенях лестницы, решив, во чтобы-то ни стало дожидаться кого-нибудь. Примерно через час, по лестнице поднялся и подошёл к двери мальчишка. Ему также было лет четырнадцать. Она поняла, что он из их семьи, уж очень похож был на её старшего брата. Она ему рассказала, что из Советского Союза и ищет свою сестру. Он обрадовался, сказал, что его зовут Янек, и что его мама знает о сестре, которая не смогла выехать из России в Польшу, но все розыски не дали результатов. А затем сообщил, что мама сейчас лежит в больнице, в кардиологии. Мама растерялась, как сестра выдержит такую встречу. Они долго это обсуждали и приняли решение: поехать в больницу и Янек пойдёт к главврачу и попросит подготовить эту встречу.
Это было незабываемо, сначала сделали успокаивающие уколы и маме и её сестре. Возле них находились несколько врачей. Когда мама подошла к койке сестры, она сразу узнала маму. Хотя никто ей ничего не говорил. Они лежали вместе, обнявшись, и рыдая, и долго не могли ни о чём говорить. За этот день, врач, дежуривший возле них, дважды вынужден был делать им успокаивающие уколы. Мама, наконец, узнала страшную правду о своей большой, дружной семье. Её мама и отец погибли в гетто, могилы их неизвестны, остальные сёстры с семьями были сожжены в Освенциме. К сожалению, их единственный, любимый брат умер всего год тому назад. Но зато осталась его жена и дочка. От всей семьи спаслись от фашистской нечисти только трое сестёр и брат.
Через год, мы с мамой решили поехать в Краков. Я очень хотел почтить память дедушки, бабушки и остальных погибших родственников. Хотел познакомиться с вновь обретёнными родными. Побывал в Освенциме, на могилах родных. Теперь поддерживаю связи с братьями, племянниками. Эти невидимые нити помогают мне чтить память о мужественной женщине, подарившей мне жизнь и воспитавшей, я так думаю, из меня достойного человека!
