Владимир Крупин. Дневники - 118

5 марта. Вчера был в издательстве, поэтому пропали два дня — и вчера, и сегодня. Еле ожил к вечеру. Лежал день, маялся. Обед сварил, снова лежал, так гадко вспоминать. Зачем ездил? Видеть, как мужики при деньгах и власти, писатели, жалеют на праздник женщинам? Как читают длинный приказ и непременно называют: такой-то — десять рублей, такой-то — десять рублей… Конечно, могло быть приятным то, что, встречая, говорили: вот в прошлом году!.. То есть при мне. Но не в радость — задавлена традиция, плохо. Отношение прежнее — холодание от начальства и пишущих, а от остальных — хорошо. О книге не спросил из гордости. Ездил сейчас на рынок по случаю завтрашнего десятилетия свадьбы, чуть не убили; у прилавков “тьмы, и тьмы, и тьмы”, за прилавками — дети гор. “Попробуйте сразиться с ними”. Цены на цветы такие, что лучше сравнить с едой. То есть на один тюльпан можно питаться неделю. Без особой роскоши, но неделю.

Представляю завтра школу. Приходили ученицы, делают доклад. Нет, не учитель я. Сядут, сядут мне на шею, точно сядут. Дух вольномыслия порхает в классе. Хорошее отношение к себе они перерабатывают в иждивенчество, потому как не привыкли.

XXV съезд кончился. Мы с Катей обедали, она побежала включить телевизор. Хлопали так долго, что чай остыл.