Частенько мы поворовывали помидоры, огурцы и абрикосы, пользуясь тем, что сторожами в огородах и фруктовых садах были наши же студентки. На ферме было сравнительно дешевое молоко - по одной марке за литр, и мы иногда покупали его у местных крестьянок. Вскоре, однако, наши желудки предупредили, что сырое молоко и абрикосы несовместимы, и нам пришлось чередовать молочные дни с фруктово-овощными.
Каждый день директор фермы с биноклем и нагайкой в руках вместе с десятником объезжал на двуколке свои владения, проверяя, хорошо ли работают его батраки. Нерадивых и ленивых он знакомил со своей плеткой. К науке и образованию румыны относились почтительно, и студентов бить не разрешалось, но угроза дополнительного срока работы на ферме заставляла нас шевелиться или хитрить.
Кто-то из студентов узнал, что нужны рабочие на прополку междурядий на виноградниках и других сельскохозяйственных культурах - для работы с конными культиваторами. С бригадиром мы договорились, получили наряд, осмотрели участок и отправились на конюшню, находившуюся в ведении румынских солдат. Нам выдали щетки и скребницы и заставили перед работой чистить лошадей. Мне досталась скребница с острыми железными зубьями. Как и большинство городских студентов, с лошадьми я ранее не общался. Глядя на острые зубцы и боясь поранить шкуру лошади, я стал гладить ее тыльной, плоской стороной скребницы. Солдат, следившей за нашей работой, подбежал ко мне, влепил затрещину и, бранясь по-румынски, вытолкал из конюшни. Из его ругани я только понял, что один из нас, скорее всего я, коммунист и большевик. Все же инцидент удалось уладить. Один из студентов, молдаванин, объяснил солдату, что я городской житель, не научился еще обращаться с лошадьми и не имел злого умысла. Солдат пустил меня к моей лошади, все еще недружелюбно поглядывая.
Свободное копирование
