В том же полусознательном состоянии я поднялась по церковному крыльцу. В дверях церкви стоял Бахтурин в полной уланской форме, оберегая их от напора лишних зрителей. Он торжественно растворил нам двери настежь. Церковь пылала свечами. В глубине храма слышался трогательный гимн, приветствующий невесту. Вадим, серьезный, весь в черном, встретил меня, взял за руку и повел обручаться.
Передо мной осуществилась часть виденного на святках сна. Многочисленные взоры с любопытством устремились на меня. Я слышала, как в толпе говорили: "Что это, невеста-то -- ребенок, ей лет четырнадцать -- пятнадцать".
Невысокая ростом, тоненькая, с детской прической, несмотря на длинный вуаль, покрывавший мои обнаженные плечи и руки, я действительно казалась моложе моих лет и походила больше на девочку, чем на девушку.
Когда, обручившись, я стала с Вадимом перед алтарем, на меня повеяло святостью религии, и я пришла в себя. Точно туман упал с души моей и с моих взоров,-- я увидала сестер, братьев, товарищей Вадима, Луизу Ивановну, Егора Ивановича, все они стояли около нас полукругом. Помню, я улыбнулась им, -- мне ответили ласковой, ободряющей улыбкой. Между молодыми людьми я заметила несколько незнакомых мне лиц, после узнала, что это был Антонович {Ныне попечитель Киевского учебного округа. Примечание 1876 г. (Прим. Т. П. Пассек.)} с товарищами, тайно отпущенные из-под ареста -- присутствовать при нашем венчании8.
Вадим и я хотели обвенчаться тихо и просто. Товарищи его, мимо нас, на свой счет осветили церковь, взяли лучших певчих и сами явились en grande tenue {в полном параде (франц.).}.
Венец держали надо мной попеременно: Саша, Н. М. Сатин и А. Н. Савич; последний -- рукой в теплой мохнатой перчатке; когда после, шутя, заметили ему это, он наивно отвечал: "Что же -- это ничего, к богатству, а мы долго терпели бедность". Над Вадимом -- Н. X. Кетчер, Ник и Бахтурин.
Мы поклялись перед богом и людьми в любви, верности и сдержали клятву.
Обряд бракосочетания кончился.
"Что такое брак? -- говорит доктор Крупов и отвечает:-- Не знаю, но догадываюсь: для многих брак святое отношение, для других полюбовное насилие жить вместе, когда хочется жить врозь, и совершеннейшая роскошь, когда хочется и можно жить вместе".
На нашу долю выпало последнее.
Отслуживши молебен богоматери, мы с Вадимом сели вдвоем в карету и поехали домой. Мне казалось -- какое-то величественное сновидение пронеслось надо мною, коснулось действительности и что-то изменило в ней, несмотря на то что все оставалось по-прежнему.
Дома нас встретила матушка Вадима с образом, обняла обоих вместе, и я вступила в дом уже не чужою, но любимою дочерью и любимою женой.
Вслед за нами приехали к нам Луиза Ивановна, Саша, Егор Иванович и, посидевши немного, уехали. После ужина матушка нас благословила.
Свободное копирование
