Недели через две княжна собралась ехать в Демьяново и меня брала с собою.
День был праздничный и приемный.
Сердце у меня сильно билось, когда мы подъехали к крыльцу большого каменного дома, стоявшего во дворе; за домом виднелся парк, вдали фабрика.
Из залы мы вошли в широкий коридор, в конце его тремя широкими ступенями спустились в летнюю гостиную. В раскрытые окна этой комнаты виднелись деревья парка, в растворенные стеклянные двери, в уровень с паркетом, пестрел цветник, затопленный цветами, наполнявшими своим ароматом всю комнату.
В гостиной было много посетителей. На двух ломберных столах играли в карты и слышались разговоры, большею частию на французском языке.
Когда мы вошли в гостиную, из-за одного зеленого стола приподнялась с дивана небольшого роста полная старушка, в распашном капоте из английской холстинки, без чепчика, с коротко остриженными волосами, уже поседевшими.
Это была Варвара Марковна Мертваго,
Веселый, проницательный взор ее показывал доброту, просветленную умом, выходящим из ряда умов обыкновенных, и самостоятельный характер.
Положивши на стол карты, которые держала в руках, она пошла нам навстречу так просто, так приятельски, что с первого взгляда на нее я почувствовала к ней уважение и душевную близость.
Княжна представила ей меня, шутя называя своей дочерью. Варвара Марковна, ласково улыбаясь мне, отвечала княжне: "Право? как же это так, княжна?" Потом, показывая мне рукою на сидевшую подле нее на диване высокую, стройную девушку, брюнетку с несколько резкими, выразительными чертами лица, одетую в белое платье, сказала:
-- Дочь моя, Катерина Дмитриевна.
Молодая девушка, вставши с дивана, приветливо, но как бы покровительственно подала мне руку и, обратись к княжне, смеясь, говорила:
-- Откуда это вы, ваше сиятельство, приобрели себе дочку?
Княжна ей отвечала какой-то шуткой.
Свободное копирование
