Где-то за месяц до этого эпизода я попал в семью, все члены которой трудились над изготовлением лубочных корзин и кошелок. Семья состояла из пяти человек: отца с матерью, двух дочек, лет 7 и 10, и сына 12 лет. Мать хлопотала по хозяйству; отец, инвалид, ноги которого были парализованы, расположился у стены на циновке, а дочери сидели напротив на низких табуретках. А между ними на полу лежала груда лубочных полосок. Каждый по мере необходимости брал очередную полоску и вплетал в свое изделие. Сына я не видел, так как в это время он заготавливал эти полоски где-то в лесу. Отец аккуратно, вдумчиво, не спеша, выстраивал довольно крупную корзину; старшая дочь, быстро перебирая пальцами, ловко плела кошелку; а маленькая делала лукошко, однако стараясь подражать старшей, торопилась, нервничала, пальчики ее иногда попадали между полосок, она тихонько вскрикивала, но не плакала, а, закусив губу, упорно продолжала работать. Мне показалось, что с таким делом не так уж трудно справиться, и я предложил им свои услуги. Хозяин покачал головой и сказал: «Спасибо, но нам бы самим как-нибудь прокормиться. Это не очень ходовой товар». Лишний рот им был не нужен.
Была у меня и еще одна попытка внедриться в сельскую жизнь. Как-то одна добрая женщина взяла меня с собой в лес собирать какие-то коренья. Показала мне, как выглядит наземная часть растения, каким должен быть корень, и мы разошлись по разным местам. Часа два мы бродили по опушке, и, когда сошлись, у меня в руках были две или три вырванные с корнем ненужные травинки, а ее лукошко было наполовину заполнено ценными корешками. Я не сумел ухватить основные черты необходимого растения и оказался негодным для подобной работы.
Свободное копирование
