Наступала весна, настал март, мальчики, по обыкновению, стали ходить по домам приветствовать жителей с веселым временем. Двое или трое, раскатав свиток, нараспев читают содержание его. Точно такие же поздравления бывают и по уборке хлеба или по окончании покоса. Поздравителям разумеется, всякий, по силе, дает что-нибудь.
Мюрады также пошли по аулам отыскивать женихов и невест. Не знаю что думал Ака, он говорил: «Как думаешь, Сударь: рано еще выдавать Худу? ведь надо работать, а тебе одному будет тяжело?» Я подтвердил, что рано. На другой же день, по приходе мюрадов, чуть свет мы выехали в Гильдаган, куда не переезжал еще никто. Три недели мы жили одни. Худу была необыкновенно ко мне ласкова. Два платка, подаренные ей женихом в три целковых задаточных Ака отвез назад; и когда сват приехал к нему в другой раз, он отказал ему наотрез, говоря, что Худу еще молода.
Худу была уже просватана года два. Случается, что отцы, еще в младенчестве своих детей, дают друг другу обещание породниться — и дети свыкаются заранее.
На мои вопросы, для чего отказано, Ака отвечал, что жених ему не нравится и что мне тяжело будет работать одному.
Ожидая еще снегу, я запасся дровами, складывая их в поленницу, по которой часто узнавали меня Русского мимо проходившие беглые. В самом деле выпал снег, подножный корм был занесен, нужно было ехать за сеном в лес: на этот раз Ака пожалел меня, отправился один, только взяв с меня полушубок, не имея у себя другого. Наконец стали одни за другими съезжаться.
Свободное копирование
