Дневник третьего путешествия в Индию и Бирму - 14

21 декабря. Подходим к Бомбаю. Говорят, завтра около 4--5 часов пополудни будем там. Вообще я должен быть доволен плаванием. В Средиземном не качало и переезд был весьма спокойный. Только последние дни, и в особенности нынешнюю ночь, была некоторая качка. Делаем мы в сутки около 280 миль.

Англичанам вообще удивительно везло во все продолжение нынешнего столетия в Европе. Они не переживали никаких поражений, ни военных, ни дипломатических, пяди их владений не было отнято у них. В их истории XIX века не было ничего подобного Иене, Севастополю или Седану. Вне Европы в исторической жизни были, конечно, критические моменты: первая афганская война, восстание сипаев и, наконец, суданские затруднения[1], но они выходили из них победителями. Эти благоприятные обстоятельства, которые на памяти у современного поколения, развили в них самоуверенность. Они боятся столкновения с Россией, но страшатся, как кажется, только расходов, точно так как богатый человек боится расходов, громадной выдачи своих фондов, которые он предназначал для другой цели. Но в своей победе они уверены. Они рассчитывают совершенно  неверно: о России и об ее отношениях к среднеазиатским владениям у них совершенно неверные представления. Они мнят, что одна, даже небольшая, неудача может потрясти и даже совершенно расшатать силу военной державы, подобной России. Это думается о России, пережившей Плевну, борьбу с величайшей мусульманской державой.

Бирманская война кончилась. Страна, вероятно, будет присоединена, и друзья человечества, конечно, порадуются, что открывается новое широкое поприще для деятельности западных цивилизаторов. Для этих стран наступает эпоха прогресса, они зацветут, промышленность, торговля, железные дороги, телеграфы, школы, суды, усовершенствования, администрация, -- все это, несомненно, совьет себе гнездо в новоприобретенной территории.

Но те же друзья человечества, помышляющие о наибольшем счастье наибольшего количества людей, должны будут себя спросить, что, этот прогресс, которому они радуются, достигнет ли именно этой цели? Станут ли покоренные лучше, станут ли они лучше? И в чем же для них именно будет состоять прогресс? Бирманцы настроят железных дорог, которые будут способствовать их большему закрепощению. Дадут им школы, которые привьют им кое-какие знания, породят недовольство и, расшатав их веру, не дадут взамен никакого цельного миросозерцания.

В этом ли прогресс? Все это не сделает покоренных лучше и счастливее и не разбудит в них умственной продуктивности.

И в конце концов все новшества окажутся на пользу меньшинства пришлых властителей. Им нужны железные дороги для перевозки товаров и в исключительных случаях [-- только] товаров. Пришлым нужны помощники из туземцев, кое-как обученные. Для этого заводятся школы. И даже административная система, несомненно усовершенствованная, оплачивается так дорого, что большую пользу, конечно, из этого института извлекут не туземцы, а опять-таки пришлые.