В середине ноября мы отправились из Буромки в столицу. Начались проливные дожди, обещавшие нашим вспаханным полям плодородие, но превращавшие дороги в трясины. Шесть лошадей, запряженных в огромную дорожную карету, наподобие ландо, с трудом тащили ее по густой грязи, налипавшей на ступицы колес; так что мы опасались увязнуть и провести всю зиму на этой дороге.
Долгое путешествие в старинных поездах, не имеющих удобств, показалось мне забавным приключением, так как у нас было достаточно места, продуктов и множество слуг. Все изменилось несколько лет спустя, но я с интересом вспоминаю эти забавные хлопоты, груды ручного багажа и проворных, всегда готовых услужить людей, которые благодаря каким-то атавистическим чертам и желанию угодить знали, как сделать наше путешествие более легким.
По прибытии в столицу мы должны были остановиться в доме свекрови, она предложила нам часть своего обширного особняка на зиму или до тех пор, пока мы не найдем себе подходящего жилья. Она обещала прислать на вокзал нам навстречу экипаж, чтобы у нас возникло ощущение возвращения домой, как с энтузиазмом заявила она.
Было утро с изморосью, грязный снег тонким слоем покрывал улицы. Едва рассвело, и все казалось унылым и сырым, ледяной ветер дул в лицо. Экипаж по ошибке или по небрежности не встретил нас, так что волей-неволей мы потащились по городу на странном перевозочном средстве, называемом дрожки. Кучер, столь же странный, как и его выезд, правил лошадью, которая, судя по тому, как она медленно передвигала усталые ноги, работала всю ночь.
Эта поездка была единственным скверным впечатлением, оставшимся у меня от такого великолепного города, который мне было суждено нежно полюбить и который стал моей родиной на многие годы, но тогда мне казалось, будто мы проехали много миль, прежде чем добрались от Варшавского вокзала до Фонтанки, где жила княгиня.
Когда мы наконец добрались до парадного входа и поднялись по большой лестнице в хорошо натопленные комнаты, наше настроение поднялось. Княгиня встретила нас с таким же волнением, как и в Буромке, но менее церемонно. Меня сразу же представили сестре моего мужа и ее супругу. Она обладала незаурядными качествами: маленькая и хрупкая, с нежными руками и прекрасными глазами, она как бы являла собой квинтэссенцию хороших манер. Ей были присущи редкий интеллект, ум и привлекательность. Как правило, застенчивая и не умеющая выставлять себя напоказ, она принадлежала к тем женщинам, о которых французский гений сказал так: «Самые привлекательные женщины никогда не привлекают внимания, но всегда его удерживают».
Я нашла ее очень простой и обаятельной, мы сразу же стали относиться друг к другу по-сестрински и оставались в таких отношениях в течение двадцати долгих лет, став к тому же и верными друзьями. Ее супруг, сердечный и очаровательный человек, тоже сделался моим добрым другом и в течение наших длительных взаимоотношений всегда относился ко мне с симпатией. Постепенно я почувствовала великолепие города, вызывавшего у меня какой-то внутренний трепет, и почти сразу же ощутила вкус к светской жизни.
Свободное копирование
