Итак, мы пришли на Моховую в дом номер семнадцать и, поднявшись на второй этаж, позвонили у квартиры номер три. Старинная медная дощечка над дверью гласила: «Мария Георгиевна Фалина». Открыла дверь небольшого роста женщина с обыкновенной наружностью, как показалось на первый взгляд. На ней было закрытое, строгое, тонкого сукна платье песочного цвета, плотно облегавшее идеальную фигурку. Небольшие, умные и немного лукавые зеленоватые глаза хорошо гармонировали с густыми светло-соломенными и искусно уложенными волосами. Увидев нас, она удивленно отступила.
– Позвольте, – недоумевающе сказала она, и голос ее звучал недовольно. – Я же сказала вам, что мое объявление было недоразумением, я уже давно раздумала сдавать комнату!
– Знаю, – со свойственным ему нахальством ответил Ника, – но я привел мою жену познакомиться с вами и уверен, что вы передумаете и сдадите нам комнату. Кстати, состоится это или нет, у меня к вам просьба. Пожалуйста, покажите ей ваш кабинет. Она так любит старину. Вы ей доставите большое удовольствие!
Слова Ники одинаково поразили нас обеих. Марию Георгиевну, безусловно, поразило нахальство Ники, а я сгорала от стыда за него. Неужели, зная настоящее положение вещей, я решилась бы прийти сюда?! А Мария Георгиевна смотрела на меня приветливо, весело и чуть-чуть насмешливо.
– Снимите ботики и раздевайтесь! – сказала она. – Идемте! – Тон ее был достаточно повелителен, и мне ничего не оставалось больше, как последовать за ней.
Кабинет ее покойного мужа, который она почему-то вздумала сдавать, был великолепен. Мебель розового дерева поражала узором-мозаикой из палисандрового дерева, красного американского ореха и «птичьего глаза». Вслед за кабинетом Мария Георгиевна показала всю квартиру. Я была восхищена богатством фарфоровой коллекции, картинами и редкими коврами. Она обладала некоторыми подлинниками самого Врубеля. Разговаривая о посторонних вещах, мы коснулись живописи и, сев на диван, забыли обо всем на свете. Ника, извинившись, отлучился на четверть часа. Ему необходимо было позвонить по делу.
– Вы понимаете, – с милой искренностью сказала Мария Георгиевна, – у меня сравнительно недавно умер муж. В этой квартире я осталась одна с моей старушкой-матерью. Было так тоскливо, так скучно. Я и подумала: а не сдать ли мне одну комнату? Будут рядом живые люди, и мне будет веселее! Взяла написала несколько объявлений да и расклеила. И что же вы думаете? Как начали ко мне приходить люди, одни противнее других! Некоторых я просто испугалась!.. Тогда я соскоблила ножом все объявления, а одно-то и забыла. Вот по этому злосчастному, забытому объявлению и пришел ваш муж… Теперь рассказывайте, кто вы такие и почему вам негде жить.
Мне показалось, что я понравилась Марии Георгиевне: от этой мысли стало страшно. Я вспомнила, каким решительным отказом она нас встретила, может, это просто минута слабости или я показалась ей несчастной – вид у меня жалкий… И зачем только Ника ушел, точно нарочно, точно мы с ним сговорились, и в эти четверть часа мне действительно удалось ее уговорить. Нет, ни за что!.. Я напугаю ее, сделаю все для того, чтобы пути сюда были нам заказаны. И, боясь, что сейчас вернется Васильев, а я не успею рассказать всего и объяснить Марии Георгиевне, быстро заговорила:
– Мария Георгиевна, чувство меня никогда не обманывало: вы почему-то расположились ко мне. Не верьте этому настроению; кроме одних неприятностей, я ничего вам не принесу. Сейчас сюда вернется мой муж. Он будет вас просить, уговаривать переменить решение и пустить нас. Не поддавайтесь никаким просьбам! Прошу вас! Ведь он меня обманул, сказал, что нашел для нас комнату, скрыл, что вы ему отказали. У меня есть подозрения, что он привел меня, надеясь, что я как-нибудь уговорю вас. Во всяком случае, не пускайте нас!
– Почему? – Она перебила меня. – Почему? Это уже становится интересным. Говорите!
– Почему? Да, во-первых, потому, что у нас нет ни копейки денег, во-вторых, мы имеем порядочный долг еще на старой квартире, в-третьих, мой муж сейчас безработный и, кроме того, страдает запоями. Только что он пропил деньги, которые я принесла, продав свои золотые вещи. Я очень несчастна с ним и за два года замужества уже три раза убегала от него, а чтобы в последний раз он меня не нашел, я зарегистрировалась фиктивно с моим другом, режиссером МХАТа Красовским. Теперь его за что-то – и вместе с ним целую компанию знакомых – высылают из Москвы. За что – и догадаться не могу. Но вы же понимаете, что это может коснуться и меня?.. Меня могут искать. Умоляю вас, не подвергайте себя непонятностям и не дайте себя уговорить.
Она смотрела на меня внимательно потом вдруг обняла.
– Дитя мое, – сказала она, – вот именно потому, что вы все это мне рассказали, я и возьму вас к себе. Я не отпущу вас никуда. И как вы, такой ребенок, вдруг очутились в подобных обстоятельствах?.. Где ваши родители?.. Живы?
В это время дверь распахнулась и вошел Ника.
– Вы правильно сделали, что привели ко мне жену! – улыбаясь, сказала Мария Георгиевна. – Ведь она меня уговорила! Поезжайте на старую квартиру за вещами. У вас там какой-то долг… Сколько я должна дать денег, чтобы вы могли расплатиться и переехали ко мне сегодня же? Я не хочу больше отпускать вашу жену, справляйтесь с переездом сами, и чем скорее, тем лучше.
Свободное копирование
