автори

1427
 

записи

194062
Регистрация Забравена парола?
Memuarist » Members » Lyudmila_Osipova » Мое блокадное детство - 8

Мое блокадное детство - 8

01.01.1942 – 31.01.1942
Санкт-Петербург, Ленинградская, Россия

 В январе увеличили норму хлеба. Теперь мама получала по 250 гр. на человека, но все равно этого было ничтожно мало, мы могли этот хлеб съесть сразу, а не делить на три порции. К нам зашла Нина Федоровна и сообщила ужасную новость – в городе отмечены случаи людоедства. В 24-м доме у Савельевых какая-то женщина увела 4-х летнюю девочку, и ее не могут найти до сих пор. «Так что. Агафия Петровна, не отпускайте Люсю на улицу одну. Я недавно была на Мальцевском рынке, - продолжала она, - и видела, что у спекулянтов можно за вещи и золото обменять крупу, сахар, хлеб. Старушка из соседнего дома за новый мужской костюм взяла 1 кг. хлеба». «Ах, если бы у нас было что-нибудь ценное, - вздохнула мама, - мы бы так не голодали».
Я уговорила Анну Николаевну сходить на Мальцевский рынок, где можно было купить красивые открытки, о которых я давно мечтала. Рынок находился недалеко, на нашей улице и мама разрешила нам пойти. Перед входом на рынок мы увидели упавшую худую женщину, ее поднимали и ставили на ноги, а она падала снова и снова. «Почему она не стоит?»- спросила я Анну Николаевну. «Она, бедняжка, обессилела от голода, и дни ее сочтены», - ответила она. Мы пошли дальше. Несколько человек держали в руках вещи. Шерстяные отрезы, костюмы, серебряные ложки. Толстая румяная тетка торговалась со старушкой. Старушка не соглашалась, и тогда тетка вынула из сумки полбуханки черного хлеба и бедная женщина отдала ей столовые приборы. Один пожилой мужчина держал на ладони кусок розового мяса. «Какое это мясо? – спросила Анна Николаевна. «Конина» - ответил он. «Что-то я не видела, чтобы убитые лошади валялись на улице, - сказала она ехидно, - подозрительно все это». И я вспомнила слова Нины Федоровны, что в городе началось людоедство. Наконец мы увидели открытки. Блестящие тисненые серебром и золотом ангелы, прелестные дети, красивые женщины были изображены на них. Мы хотели купить их за деньги, но женщина сказала: «Кусочек хлеба». И тогда Анна Николаевна вынула из-за пазухи сухарик, и примерно 10 открыток стали моей собственностью. И хотя они были с адресами и поздравлениями, я все равно была счастлива.
Неожиданно начался жуткий обстрел, и мы скорей пошли домой. Мама уже ждала нас и беспокоилась. После обеда она сказала: «Я расскажу вам рождественскую историю. Моя знакомая женщина из 26-го дома стояла у ворот, когда к ней подошел ее сосед, приехавший с фронта. Он спросил, где его семья, квартиру ему никто не открыл. Женщина ответила, что его жена и дочь благополучно эвакуировались из города. Военный обрадовался и отдал соседке привезенные продукты». «Надо и нам постоять у ворот»,- подумала я и уговорила Анну Николаевну на следующий день пойти со мной на улицу. Мы оделись потеплей, вышли, и стала у ворот. Мимо проходили редкие прохожие, у одной женщины поверх тигровой шубки талия была перехвачена ремешком – настолько она похудела. Прошел один военный, но рюкзака за его плечами не было. Я стала замерзать и чуть не плакала от обиды. «Пойдем, дружок, чего зря стоять»,- сказала Анна Николаевна и мы поплелись, как две нищенки, не получившие от людей подаяния.
Приходил к нам Томилин Иван Иванович, работающий вместе с отцом. Он принес килограмм пшена и дуранду, подсолнечный жмых в виде спрессованной плитки. Дуранду можно было только сосать настолько она была твердой и было ощущение, что ешь семечки. Томилин сказал, что отец сильно похудел, он не ест в столовой суп и кашу, и все относит брату. «Ах, Гриша, Гриша, - вздохнула мама, - он всегда был героем, никогда не думал о себе». После ухода Томилина мама сварила жидкую пшенную кашу, до этого она берегла крупу только для супа. Мы ели кашу и наслаждались. «До чего же вкусно, - говорила Анна Ивановна, - если буду жива после войны, буду есть только эту кашу».
 В Лисьем носу жила племянница отца Зина с маленькой дочкой Майей. Майя ходила в детский сад, где Зина работала поваром. Зина пришла к нам с пожилой женщиной, они приехали в город за продуктами для детского сада. На складе им выдали продуктов ничтожно мало, они поместились в небольшой сумке. Сестра вынула пакетик из пергаментной бумаги и переложила из него в баночку граммов 100 топленого масла, а мне дала облизать бумажку. «Зиночка, - сказала мама, - я думала, раз ты работаешь поваром, значит, сыта, а ты такая худая». - «Тетя, мы все голодаем, на детей больно смотреть. Перед тем как раздать кашу, я ее взвешиваю на весах».

22.05.2014 в 09:46


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридическа информация
Условия за реклама