Приближалась зима, Да и поздняя осень принесла нам много неприятностей. Мы же не могли ходить босиком! О том, что мы где-то раздобудем резиновые сапоги, нечего было и мечтать, да мне сейчас кажется, они вообще в то время не продавались. Не помню. И тут нас спасли лапти, сплетенные из лыка. Видя нашу беду с обувью, сторож конюшни дедушка Василий сплел нам с Валькой лапти. Потом он и меня научил их плести. И эта древняя русская обувка спасла нас. Если надеть холщевые портянки с шерстяными носками, то в лаптях можно ходить и осенью, и в лютый мороз. Это была удивительно легкая обувка. Лапти не жали, не пропускали воду и не изнашивались. Не знаю, почему сейчас лапти вышли из моды! Итак, проблема с обувью была решена. С верхней одеждой были проблемы. Но кто-то из местных дал нам старые телогрейки. Пришла зима. Климат в Башкирии резко континентальный - в декабре пришли морозы, и оттепелей не было. Но моя работа на конюшне не прекратилась. Меня зачислили конюхом и стали платить продуктами, так как снабжение нашего семейства резко ухудшилось. Снизили количество мяса и молока, а к весне совсем стало плохо.
И война всё не кончалась. Немцев правда отогнали от Москвы, но они захватили Украину, Белоруссию, блокировали Ленинград, дошли до Волги и Кавказа. Наша деревня опустела. Всех мужчин забрали на фронт, на конюшне осталось несколько лошадей, причем одни клячи. Остались только дети старики и женщины. Для деревенских мы, эвакуированные, стали нахлебниками. Жители стали смотреть на нас косо и говорили нам, чтобы мы убирались домой. Но как? Проезд в Москву был запрещен, надо было получить спецпропуск. А кто нам даст? Положение наше стало ужасным... и мы не знали, что нам делать.
Как мы дожили до весны - не знаю. Есть нам было нечего, и мы ходили по дворам и побирались. Крестьяне были сердобольны и нам подавали. Они жили не плохо. В каждом дворе была корова, картошка.
Свободное копирование
