Минск - Зарисовки

 Без очередей

Еще один момент, связанный с магазинами – отсутствие очередей! Это мне, москвичу, было ужасно непривычно. В нашем городе за любым товаром надо было отстоять, как минимум, минут десять, а в Минске, не скажу, что очередей не было совсем, но либо они были очень короткие, либо продвигались достаточно быстро. За три года, что я ездил в Минск, я ни разу не видел скандалов в очередях. Никто не толкался, не пихался, не пытался пролезть без очереди. И это легко объяснимо, все-таки Беларусь не испытала того «совкового» голода, который ощущала на себе Москва. Здесь люди, стоящие в очереди, не боялись, что им не хватит товара. Они просто тратили свое время. А москвичи всегда боялись остаться, как говорится, «при своих интересах». То есть и время потерять и еды не купить.

Товары

Минск поражал в те годы не только продуктами, но и промышленными товарами. В отличие от Москвы, там продавалось все, хоть и понемногу, хоть иной раз и по карточкам, но все же продавалось. А «модные» дорогие товары, там были практически всегда и без карточек.

В каждый приезд, я покупал в палатке у ЦУМа аудиокассеты «Сони» блоками. Когда по два блока, когда по три. И, ни разу меня не остановили, ни разу мне не отказали в покупке. Там они стоили по 9 рублей, а в Москве я их перепродавал по 11. Навар небольшой, но все равно приятно было заработать 40 рублей. Для нас, инженеров, на окладе в 130 рублей, это была чистая полумесячная зарплата.

Наушники ТДС тоже продавались без ограничений и стоили всего лишь 25 рублей, когда на «черном рынке» в Москве их продавали по 40-50. Это был какой-то магазин «Электроника» что ли? Не помню точно названия, как мне кажется рядом с проспектом Машерова. Их я также привозил в Москву, но только по заказам – товар был дорогой и не очень ходкий – мне рисковать не хотелось. По 35 рублей их у меня покупали, но, как-то, без энтузиазма. Хорошие были наушники, прослужили честь-честью 10 лет до 1994 года, когда наша страна захлебнулась в импортных товарах и я купил себе новые. Хотя, если говорить честно, то на третий год у них потрескались амбушюры, а еще через год они сильно пожелтели. Надо было бы выбросить их, конечно, но купить другие было невозможно и приходилось пользоваться вот таким, «полуисправным», товаром. А что можно было сделать в эпоху «тотального дефицита»?

Даже для мамкиной швейной машины «Тула», которая производилась в одноименном городе и работала так отвратительно, что трудно было поверить в то, что когда-то туляк Левша подковал блоху, а современные туляки выпускали «Калаши» и «Макары», я покупал запчасти в Минске. В Москве запчастей к этой «Туле» было не сыскать. Анекдотично было то, что и в самом городе Тула они отсутствовали, а вот в Минске на улице Червоноармейской (это я точно помню) – они были. Причем любые. Я накупил их матери про запас, который она использовала аж до 2000 года.

Вот так жили, «порабощенные» нами, русскими, белорусы.

Интересно все-таки понять – только бытовые товары были в «совковый» период такие некачественные или же высокое качество советского оружия – это очередной миф, упорно раздуваемый КПССовской кликой. А на самом деле и «калаши» и «макары» и «стечкины» (которые, к слову, почему-то отправили на длительную консервацию) были ничуть не лучше по качеству, чем тульская швейная машинка? Кто знает? Теперь, слава богу,  нам это уже все равно.

Пиво разливное

Была еще одна особенность, отличающая Минск от Москвы - пиво! Да-да, обычное пиво. В Минске оно продавалось на каждом углу – не было ни одного мало-мальского кафе, где на было бы пива. Где-то было только разливное, где-то, и бутылочное, и разливное, а на улицах, особенно летом, его наливали прямо из железных цистерн оранжевого цвета, таких из которых у нас, в Москве, когда-то продавали квас.

В Москве пивные именовались «гадюшниками» и это было очень справедливо. Такая там царила обстановка! Люди из низов общества, грязные и смердящие, составляли костяк завсегдатаев «гадюшников». Грязь на столах, грязь на полу – это совершенно нормальная обстановка для московского пивного зала 1984. Разлитое пиво, раздавленные чипсы, обрывки газет с завернутыми в них рыбьими останками. Табачный дым перемешивался с запахом прокисшего пива. Ух, какой был духман! Советский строй приучил народ к тому, что пиво – это дешевый заменитель водки, то есть, когда денег нет на водку – выпей пива – полегчает. Никто из «совков» не расценивал пиво, как соус к обеду, как средство, улучшающее пищеварение, помогающее размягчить пищу и украсить обед. Не до красоты было в обществе тотального алкоголизма. А вот белорусы воспринимали пиво именно как заобеденный напиток. Мне редко приходилось видеть, чтобы пиво пили просто так, за исключением очень жарких дней, когда мучила жажда. В основном, пиво пилось за едой  дома или в кафе. Почему 700 километров, отделяющие Минск от Москвы так сильно разделяли привычки и взгляды – не знаю. Быть может давняя принадлежность Беларуси к Литве и Польше сделали свое дело, а может быть три года оккупации немецкими войсками приучили белорусов к культуре пива?

Кафе-столовые

И еще один момент, который мне тоже, как москвичу, был непривычен –  любовь местного населения к общественному питанию. В Москве столовые, особенно заводские, назывались «тошниловками». Которыми они, к сожалению, и являлись, поскольку поесть в таком заведении без чувства тошноты было невозможно. Один запах чего стоил. Помню рабочую столовую на ЗИЛе, где я проходил практику. Б-р-р… Баландерка.

Городские кафе и рестораны в Москве представляли собою кабаки, куда шли только с единственной целью – напиться до одури. Все – ни о какой еде речи не шло. В любом кафе были пьяные рожи, табачный дым, матерщина и драки. Только в центре города были, и кафе, и рестораны для богатых, где все было дорого, но зато и обстановка была отменная, но посещать такое заведения простой советский человек не мог, тем более ежедневно, – ему такое было не по карману.

Зато в Минске общепит был просто на высоте. Я посещал и фешенебельный ресторан в центральной гостинице (не помню названия, по-моему, «Минск»), и заводскую столовую, и всегда был поражен качеством кулинарии. Не скажу, что в заводской столовой был роскошный обед, нет, наоборот, была чиста простая крестьянская пища – картофель, мясо, щи, сметана, но качество этих блюд соответствовало качеству хорошего московского кафе, куда надо было выстоять большущую очередь, чтобы попасть. (Да-да, такие были времена, что в кафе стояли очереди и достаточно долго. Помню с Анюткой Каменецкой в кафе «Космос» на улице Горького мы стояли в очереди около более двух часов.)

Погода

Вот что уж точно отличало Минск от Москвы на полную катушку, так это погода.

Ох, как я не любил белорусскую зиму. Мокрая, промозглая, часто с сильным ветром, начиналась она в конце октября и заканчивалась в середине февраля. Три года подряд мы приезжали в Минск под Новый Год и все три раза – одно и то же – дождь… дождь со снегом… снег с дождем.. дождь без снега, но с ветром… Дождь… дождь… дождь… Выезжаешь из Москвы, на Белорусском вокзале прохладно, идет пар изо рта. Едешь, смотришь в окно –снежок лежит, все вокруг белым-бело, дым из труб деревенских поднимается. Снег искрится в свете вагонных окон – лепота! Приезжаешь – мокрый асфальт, сверху капает, под ногами хлюпает – ж-ж-уть! Снега почти нет, мокро от этого вечером город кажется ужасно темным и пустым. Действительно – кому охота топать по лужам. Сколько раз в такую погоду приезжал в Минск, столько раз привозил с собою на память «литовскую» ангину. Если мое пребывание длилось более трех дней, то сначала начинал кашлять, потом появлялась температура и в Москву я возвращался почти без голоса, с больным горлом, с температурой 38,5.

Зато весна и лето были восхитительны. Весна приходила к ним раньше, чем к нам и как-то дружнее. Не было таких «откатов», которые часто случаются в Москве. Смотришь – солнышко выглянуло, потеплело, птички запели, капели зазвучали… Потом… Бац!  И опять холодина, ветер, пасмурно… Ручейки замерзли, птички заткнулись, а почки погибли – нормальная московская весна. Там, наоборот, как весна загорится, так и не угасает. Тепло как-то очень быстро и стремительно надвигается, я бы сказал – неотвратимо. Очень красивая, яркая весна… Мало пасмурных дней за весну. Помню, солнце появлялось – сразу ручьи, лужи… и все это быстро высыхает, набухают почки, затем листья… и глядишь… несколько дней и все позеленело, похорошело. Красивая весна у белорусов!

Ну, лето, есть лето. Хорошо, тепло и солнечно. Благодатная пора. Хотя лето я видел только два раза. Лето – пора отпусков и в командировки мы почти не ездили.