От Орла до Гомеля - 2

Только первого августа мы вошли в норму. Большая радость: освободили Орел и Белгород! Не зря наши ребята проливали кровь...

После этого дня поступление раненых прекратилось. Бои ослабли, другие госпитали выдвинулись вперед. Мы начали "подчищать хвосты".

У нас семьдесят человек нетранспортабельных. До госпитальной базы армии - восемьдесят километров, они не могут перенести такой путь даже на санитарных машинах. Нетранспортабельные... Слово это обозначает - нельзя перевозить. Нельзя, потому что может умереть в дороге. Доктрина строго требует: "Не отправляйте ненадежного!" Правильно требует. Эта эвакуационная горячка - страшная зараза. Все начальники госпиталей, медсанбатов жмут на хирургов: эвакуируй. Хирурги должны сопротивляться. Они представляют медицинский гуманизм.

Но как бы я не хотел быть нетранспортабельным, когда фронт движется! Лучше бы я перетерпел транспорт, пошел на риск умереть, только бы везли до надежного места.

Практика такова: войска продвигаются, санитарные учреждения должны идти за ними. Приказы: "Эвакуировать... передислоцироваться... развернуться... нетранспортабельных раненых оставить для долечивания".

Будь я начальником, я бы все изменил. Отправлять нетранспортабельных при стабильном фронте, когда есть условия лечить, - преступление, нужно наказывать. Но когда наступают - да, эвакуировать обязательно, даже с риском для жизни. Поэтому мы стараемся теперь лечить наших раненых что есть сил.

- Николай Михайлович! Прилетел самолет! В поле сел...

- Беги немедленно к нему... Тащи летчика прямо к Чеплюку. Слышишь? Да захвати немножко спирту... Попроси у Лиды.

Санитарный самолет - это ангел-спаситель в наступлении. На нем можно отправлять кого угодно - кроме тех, кто уже без пульса. Но летчики капризны, их иногда нужно даже ублажать...

За два последующих дня все нетранспортабельные раненые были вывезены в Елец.

Вот и Каменка позади. Можно подводить итоги. Итак, приняли 1700 раненых. Большинство - лежачих. Два процента газовой. Смертность при газовой - одна треть. Не очень много... Но и не мало. Правда, мы не имели "пропущенных" раненых. Пропущенные - это поздно диагностированные газовые, это когда не заметят шокового больного, а раненый в живот или грудь пролежит без операции больше, чем следует. Никто не умер от кровотечения. Сестры стали опытнее - "Кубанский университет" помог. Когда столько раненых, только они могут выловить срочных. У нас всего четыре врача. Впрочем, уже пять теперь. Прибыла новая докторша - Малахова Анна Васильевна. Пришла в гражданском платье, в белых туфельках, очень скромная девушка с гривой темных волос. У Зиночки поселили. Та смеется: "Я все говорю, а она - молчит".