автори

1427
 

записи

194062
Регистрация Забравена парола?
Memuarist » Members » dolomanova_s_w » Часть третья_3

Часть третья_3

22.06.1941
Верховцево, Днепропетровская, Украина
КРАСНОДАР, апрель 1943г 1-ряд, слева на право, гв. л-т Скублов Сеня, гв.капитан (неразборчиво) гв.капитан Швец Тимоша, гв.капитан Батогов, гв.ст. л-т. Илья Селиверстов. 2- ряд гв.л-т Касатуров Женька, гв.л-т Левандо Борис, гв.л-т Сиваев, гв.л-т.Па

22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Германия внезапно напала на СССР. В 4 часа утра. Мужчины были призваны в действующую армию. На фронт Виктор ушел бойцом-артиллеристом. Имея за плечами после изучения в техникуме курс военного дела, он прошел краткосрочную школу подготовки офицеров. Воевал отец в составе 242 горнострелковой дивизии 44 минометного полка. Зимой 1941-1942 года отец принимал участие в обороне столицы нашей Родины. Немцы тогда подошли близко к Москве и нужно было любой ценой защитить самый главный город страны. На фотографии для документов он в светлом овчинном тулупе с меховым воротником и меховой ушанке с красной звездочкой. Тогда же родились первые фронтовые строчки:

В то утро горы ледяные

Нам засверкали на пути

И каждый понял, что отныне

Нам дальше некуда идти.

Мы молча рыли аппарели

Как нам сказал тогда комбат:

Чтобы весь день, чтоб всю неделю,

Чтобы навеки устоять.

Под Москвой, зима 1941-1942г

26 апреля 1942 года, стихотворение "Клятва у знамени" старший лейтенант Виктор Доломанов прочтет перед строем бойцов при вручении 44 минометному полку Гвардейского знамени. Это событие произошло в Покровско-Страшневом. Под Москвой.

КЛЯТВА У ЗНАМЕНИ

Над нами весеннее солнце горит,

Птичья проносится стая.

И улыбаясь, с портрета глядит

Нарком и отец наш - СТАЛИН!

В шеренгах повеяло юностью пламенной,

Будто мы вновь родились,

Будто под ленинским трепетным Знаменем

Мы начали новую жизнь.

Огнем опаленный суровою новью

Мир предстал перед нами.

Прими же клятву нашу сыновью,

Победное Красное знамя.

Клянемся грозным русским оружьем,

Мы с честью исполним свой долг.

Лютую смерть на фашистов обрушит

Сорок четвертый полк.

Порох и ярость в каждом патроне -

Гвардеец к врагу жесток.

Чести гвардейской в бою не уронит

Сорок четвертый полк.

Нам солнца милее, нам жизни дороже

Знамени рдеющий шелк.

Армии Красной славу умножит

Сорок четвертый полк.

Вперед на Запад, за нашим вождем,

Страха в бою не зная,

Вместе с весной по земле пронесем

Сталинской Гвардии Знамя.

До конца войны еще было тяжелых три года, но вера в Победу была стойкой и непреклонной. Как вера и поклонение Вождю. С именем Сталина шли в атаку. С именем Сталина бросались на амбразуры. С его именем на устах умирали. За Родину! За Сталина! На освобождение Москвы отец написал еще одно стихотворение.

В МОСКВУ ВХОДИТ ВЕСНА

Сереют рыхлые снега,

Повей, апрель, повей!

И хоть Москва еще строга,

На сердце веселей.

И хоть на улицах лежат

Балластные мешки,

Мы знаем, будет враг зажат

В железные тиски.

Мы знаем, в капельках дождя

Весна войдет в аллеи

И вновь увидим мы вождя

На главном мавзолее.

В такой же, как у нас

Шинели серой,

С такой же, как у нас

Звездой,

С такой же. как у нас

Солдатской верой,

С отцовскою душой.

И полководцу отсалютовав.

Его бесстрашьем загораясь,

Мы на врага обрушим лютого

Всю нашу ненависть

И ярость.

Мы солнцем Родину зальем,

Все пустыри опять засеем,

И вновь покроет чернозем

Всепобеждающая зелень. 

Москва, апрель 1942г.

В том же 42 году было написано стихотворение

СЕСТРИЦА

Я не забуду той станицы

И куреня, где пахло сеном,

Куда внесли нашу сестрицу,

Как мы зовем их неизменно.

В матросской, вылинялой робе,

С повязкой влажной на челе

Она жила полдня в окопе -

Семнадцать весен на земле.

Фронтовые дороги отца я с легкостью проследила по написанным им стихам. Свои эмоции после тяжелых боев и болезненных для него потерь товарищей по оружию, выливались в зарифмованные строки. Может, это была не всегда "высокая поэзия", но это были искренние переживания ранимого и чуткого человека. Личности творческой и несомненно талантливой. Осенью-зимой 1942 года шли тяжелые бои в Предкавказье. Горный проход по долине реки Терек через Сунженский хребет называется Татарпутское ущелье. Сунженский хребет считается низкогорным - высота до 926 метров. Само ущелье носит еще такое красивое название - Эльхотовские ворота. Через ворота проходит железная дорога Ростов- на-Дону - Баку. И Военно-Грузинская шоссейная дорога. Эльхотовские ворота шириной 2-3 км и длиной около 10 км. Летом 1942 года в этом районе местное население и советские войска укрепили вход в ущелье оборонительными рубежами. Были вырыты лабиринты траншей, установлены мощные противотанковые заграждения. Нашпигованы взрывчаткой километры минных полей. В сентябре 1942 года немцы штурмовали ущелье и заняли село Ольхотово. Превосходство немецкой артиллерии было более чем в 6 раз. А танков в 4 раза. До конца декабря 1942 года наши войска ценой огромных потерь удерживали тут оборону. Тяжелейшие бои вошли в военные энциклопедии под разделами: Битва за Кавказ. Моздок-Малгобекская операция. Ольхотовские ворота. В октябре 1942 года здесь воевал отец.

Документальное подтверждение - это фотография, сделанная в сентябре 1942 года в селении Хумалаг под Орджоникидзе, что в Северной Осетии. Отец в звании старшего лейтенанта. Коротко стриженный, почти "под ноль". Офицерские знаки различия еще располагались на петлицах и рукавах гимнастерок. Офицерские погоны введут с января 1943 года. Отец в гимнастерке с нагрудным знаком "Гвардия" на правой стороне груди. На левой - к верхнему клапану нагрудного кармана пришпилена небольшая круглая медаль, о которой я уже упоминала, неизвестного мне происхождения и достоинства. Но по всему, значимая для отца и ценимая им не меньше Гвардейского знака. Знак "Гвардейский" был учрежден 21 мая 1942 года. А части, соединения, корабли Советских Вооруженных Сил, которые отличались высоким воинским мастерством, массовым героизмом и мужеством преобразовывались в Гвардейские. Им вручались Гвардейские Знамена, а бойцам - Гвардейские звания и нагрудные знаки. Ему посчастливилось выжить. После очередного боя появились такие строчки:

МАМИН СЫНОК

Памяти Марка Езерского, гвардии лейтенанта.

В ущелье, у Эльхотовских ворот

Подбили немцы гвардейский миномет.

Враг долго караулил цель такую...

Пошли фашисты, атакуя

Расчет. И в нем юнец остался жив

А в батарее он электриком служил.

Тихоня, с золотым пушком.

Все звали его "маминым сынком".

В последний миг "сынок" нашел

В машине припасенный тол.

И благородное, большое сердце

Исполнило закон Гвардейца...

Мы залп давали всем полком,

Прощаясь с "маминым сынком".

Из Ленинграда все шли письма,

Мы с сообщением тянули:

Ведь был у мамы он

"Единственный сынуля".

В начале января 1943 года войска Закавказского фронта перешли в контрнаступление и отбили у немцев и Моздок, и Эльхотовские ворота, и Терек. Я часто читала и видела в кино лозунги "Все для фронта!". Как в тылу на эвакуированных заводах собирали танки. В цехах точили на станках снаряды. Отправляли на фронт теплые вещи. И нашла у отца документальное подтверждение в стихотворении

ПОСЫЛКА

Ты какою шла дорогой,

Ты в каком была порту,

Что Абхазии далёкой,

Сохранила теплоту.

Мы на воздухе морозном

Тесаком срезали нить.

Бережно и осторожно,

Чтобы адрес сохранить.

То ли с гор, то ли с долины,

Чья -то щедрая рука

Уложила мандарины,

Два сатиновых платка.

Табачок сухумский, сладкий,

"Золотой весны" флакон.

Даже школьные тетрадки,

Даже в банке молоко.

И товарищи по службе,

Покуривши хорошо,

Разговор вели о дружбе,

Нерушимой и большой.

И когда комбат наш строгий

Перешел опять к письму,

Каждый думал: эти строки

Адресованы ему.

Каждый думал: отвоюю

И в каком-нибудь году

Эту девушку родную

Обязательно найду.

1942год.

В феврале освобождена родная отцовская земля - Ростов-на -Дону.

В начале 1943 года отец воюет уже на Кубани в составе все той же 242 горно - стрелковой Краснознаменной дивизии. В документах на печати можно рассмотреть ее старое название - Туркестанская. К апрелю 43 года наши войска освобождают Ставрополь, Армавир, Краснодар. И все это пройдено отцом пешком под пулями. Под снегом и дождем. И только сейчас до меня доходит весь ужас этой смертоносной войны. Не абстрактной. "Они сражались за Родину". А именно жуткой, страшной. Несущей смерть каждую секунду. В холоде, в раскисшем глинистом бездорожье. При отсутствии каких- либо минимальных санитарных условий. Не говоря уже о минимуме удобств. Кое-как есть, кое-как спать. Днями не снимая потных, мокрых гимнастерок, которые высыхали от тепла человеческого тела. В тяжелых сапогах. Не давая отдыха ногам в прелых портянках. Как это можно было все вынести?

КАКИЕ ДНИ У ВАС ТЕПЕРЬ?

Какие дни у вас теперь?

У нас - дождь нескончаемый

И вспоминаем о тепле

За черной кружкой чая мы.

Мой друг, задумчивый солдат

Пыхтит цыгаркой дымною,

Все ищет он своих ребят,

А я - свою любимую.

Мы столько верст прошли вдвоем,

Что им и счет потерян,

Мы думою одной живем,

В нее, как в правду верим.

Что скоро громы отгремят

И ливни землю вымоют

Старик найдет своих ребят,

А я - свою любимую.

И вновь повеет от земли

И теплотой и лаской

Всем тем, что жадно берегли

В простой душе солдатской.

В апреле 1943 года в Краснодаре отец некоторое время был в "учебке". Повышал боевую квалификацию на краткосрочных офицерских курсах. По окончании молодые офицеры сфотографировались на память. Отцовской рукой на обороте перечислены "действующие лица". Некоторых отец называет с явной симпатией - Сеня, Тимоша, Женька. Видимо, были они "душой компании, группы". И так их зовут "товарищи по оружию". Гимнастерки выстираны и отглажены. Знаки отличия на петлицах еще не сменили на погоны. На груди у всех знак "Гвардеец". Только капитан Батогов уже орденоносец. Все с новыми портупеями. Свежевыбриты и пострижены. Отдохнувшие, после небольшой передышки. У отца на левой стороне груди все та же неизвестная медаль, которая для него, видимо "дорогого стоит". Как разбросает их жизнь и новые назначения? Все ли выйдут живыми из предстоящих боев? Или для кого-то это, может последний снимок? Лица у всех открытые, спокойные. С фотографии смотрят уверенные молодые мужественные бойцы. Как у Ремарка - "молодые львы". Жаль, что их дальнейшая судьба не известна.

В 43 году отец воевал на Кубани. Близь хутора Гречаная балка. Не смогла я найти этот затерявшийся хутор ни на каких картах. Ни на картах боевых действий в энциклопедии Великой Отечественной войны, ни на географических картах СССР. Ни одной строчки об этом селении в Энциклопедическом словаре. Об этом, забытом богом хуторе, написал отец после очередных боев:

Третьи сутки идет перепалка,

А четвертые - дождь и снег,

Проклинаем Гречаную балку,

Видим "гречневую" во сне.

И клянем почем зря нач прома,

Хоть и ясно - он не при чем:

С медикаментами подводу

Еле вытащили тягачом.

А под вечер пришла сестрица,

На руке почерневший жгут.

-Как бы, милые, потесниться,

Две подружки еще придут,

А на фронте такое правило,

Всем без рангов оно велит,

И тепло, и табак, и славу -

Все с товарищами делить.

И когда тебе станет трудно,

Что не выдержишь. Ты крепись,

Помни, в плавнях горящей Кубани

Бьются девушки наши за жизнь.

Хутор Гречаная Балка,1943г.

В книге 'Воспоминания ветеранов-энергетиков о Великой Отечественной войне', выпущенной в 2005г. издательством Энергоатом, Москва, есть статья Дмитрия Кирилловича Жеребко. Гвардии сержанту 3-ей батареи 263 дивизии 44 Гвардейского полка Дмитрию Жеребко шел в то время 22-й год. Назначен он был командиром 3-его расчета нового секретного минометного орудия - БМ-13, впоследствии славноизвестной 'катюши'. Вот как он вспоминает о своем однополчанине старшем лейтенанте Викторе Доломанове: 'Пока не поступила команда переправляться в Крым, гвардейцы отдыхали. Постоянно слушали сводки Информбюро и радовались успешному наступлению на всех фронтах. Хорошо было слушать, как играл на баяне Федя Кравцов и пели солдаты. Однажды к нам зашел пропагандист полка Виктор Доломанов и сказал: "Федя, ты хорошо играешь на баяне, а я сочинил полковую песню, вот ее содержание:

То ни гром, ни молнии вспышки,

То от наших грозных батарей,

То громить врагов заклятых вышли

Мы с "Катюшей-Катенькой" своей.

Припев: Бей покрепче фашистов "катюша",

Задание Родины выполним в срок.

Лютую смерть на фашистов обрушит

Сорок четвертый гвардейский полк."

Виктор попросил Федю переложить слова на музыку. Федя это сделал, и песня стала нашей полковой'.

Из этих воспоминаний мы узнали, что 44 Гвардейский полк был награжден орденом Красного Знамени. А все гвардейцы полка - медалью "За оборону Кавказа". Так были оценены действия каждого бойца и полка в целом за успешное выполнение заданий Ставки Верховного Главнокомандующего и командования фронта, за участие в освобождении кавказской земли Эту ценную информацию о боевых буднях 44 минометного полка, об участии отца в боях на Кавказе отыскала на несметных просторах интернета моя внучатая племянница Оля Доломанова - внучка боевого мичмана Черноморского флота Александра Николаевича - родного брата Виктора Доломанова. Осенью 43 года отец участвует в оборонительных боях под Керчью. Они продлятся вплоть до весны следующего года. В этих утомительных боях отец напишет стихотворение о человеческих, таких земных и казалось бы несовместимых с войной, чувствах. О нежности, жажде любви. Им бы только любить, таким молодым, сильным, красивым. Ухаживать за девушками, баловать их. Растить сыновей.

Неотступная, неистовая

Ты толкаешь меня туда.

Где каленая сталь не выстоит,

Где, как порох, сгорают года,

Где с холодною глиной смешанный,

Бьется в судоргах виноград,

Где над братской могилой свежею

Не проронит слезы солдат.

По воронкам, что оспою черной

Земляную изъели корку,

Задыхаясь, тебе покорный,

Шел глотая слюну прогорклую

И когда в затемненных спальнях,

Повторялись вчерашние истины,

Я в овраге лежал, взрывом сваленный,

Во всей ночи один единственный.

Здесь не место, тебе, романтика

Здесь войны сумасшедшая явь

Поднимает упавшего ратника,

Посиневшей рукою обняв.

Если б знать ты могла, если б поняла,

Как холодную ночь тесня,

Ты солдатское сердце полнила

Теплотою целительной дня.

И губами еле ворочая,

Славя имя твое в бреду,

Осязал он тебя, и отсрочила

Ты в пятнадцатый раз беду.

Если б знать ты могла, если б поняла

Его душу огнем испытанную.

Он под грубой шинелью воина

Прячет нежность в мире невиданную.

Строчки писем твоих заучивая,

Поднимается, движется вновь.

До чего же она живучая,

Человеческая любовь.

Под Керчью,1943г.

26.04.2013 в 15:58


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридическа информация
Условия за реклама