В послесталинское время откуда-то вытащили суеверие на черных кошек, которое распространилось в народе с колоссальной скоростью и накрепко засело в сознании. Мать уверяла, что ни в довоенное детство, ни в послевоенную юность на черных кошек никто не обращал внимания. Бегают и бегают. Дворы были маленькими, застроенными вкривь и вкось домами и сараями, переулки узкими, освещения никакого – поэтому и цвета-то кошачьего не разглядишь и кошки не заметишь. Пробежала и ладно. Во многих дворах держали собак, которые охраняли самое важное в те годы – дрова. Поэтому кошкам раздолья не было.
И вдруг, вместе с песней «Черный кот» город захлестнула эпидемия «котомании». Народ то ли рисовался или впрямь боялся, но выделывал такие пируэты перед черными кошками, что будь здоров.
Хотя, как пелось в песне «прогоняют с дороги кота»,– такого не было Черных кошек никто специально не изводил – о таком я не слышал в наших дворах. Хотя, по слухам, где-то черных котов ловили и «завозили» куда-нибудь подальше. Но насколько это правда – не знаю – слухи, есть слухи, доля правды в них всегда невысока.
Трудно себе представить, но я видел собственными глазами, как немолодой и полный мужчина соревновался в скорости с котом, пытаясь проскочить дорожку раньше, чем тот перебежит ее. Или женщину, которая подбирается к сидящей черной кошке, которая только что перешла тротуар, чтобы посмотреть – есть ли белое пятнышко на кошачьей грудке или нет. Кошки с белыми пятнышками к «черным» не относились и горя не приносили. А собравшуюся очередь из тех, кто не хотел идти по дорожке, которую перешла черная кошка. Я видел как возле магазина «Радуга» стояло около пяти женщин, разных возрастов, до тех пор, пока не появился какой-то солидного вида мужчина, который на предупреждение стоящих ответил – «да ну ее» и прошел. Тогда женщины веселой стайкой прошмыгнули за ним.
Мы, дети, относились к черным кошкам с шуткой, никогда не ощущая грядущей беды из-за того, что он перебежала дорогу.
Считалось, что кошкино проклятие действует только до полуночи. Вспоминаю, как Рашидова мать, несмотря на свое татарское происхождение, говорила – уже восемь часов – скорей бы день закончился, а то я так боюсь, что что-нибудь случится – кошка черная дорогу утром перебежала.
Мать двойственно относилась к этому суеверию, с одной стороны, показно подчеркивая свое безразличие к нему, однако, с другой стороны, все-таки опасалась его. Поэтому, увидев, что дорогу перешла черная кошка, она старалась сделать вид, что не замечает этого, как будто бы ей неожиданно потребовалось поправить что-то в обуви или поискать что-то в сумке, ожидая пока трассу черной кошки пересечет кто-нибудь другой. Когда меня записывали в первый класс и мать была очень взволнована, то встретив черную, которая просто так сидела на травке, даже не пытаясь перебежать нам дорогу, она повернула назад и стала обходить наш дом, лишь бы только не приближаться к ней.
Помню еще один очень забавный случай. Мы шли по небольшой дорожке рядом с помойкой, когда из-за нее стремглав выскочила черная кошка и проскочила буквально в двух шагах от нас. Мать замялась в ожидании. Переходить кошачий след ей не хотелось, поэтому она остановилась и стала поправлять туфли на ноге. Тут появилась пожилая женщина, которая достаточно бодро шла от остановки навстречу нам. Заметив какие сюрплясы выделывает моя мать, она остановилась шагах в десяти впереди нас и стала ждать. Мать, не обращая внимания на нее, продолжала возиться со своей обувью, когда женщина спросила: «кошечка пробежала?». Мать ответила сквозь зубы что-то невнятное, ссылаясь на какие-то проблемы с каблуком. Ответ был прост: «значит кошечка!»
Она поставила свою сумку на землю и решила подождать третьего участника комедии, на которого должно было пасть проклятье черной кошки. Но никого не было. Время шло. Две женщины стояли по обе стороны невидимого барьера, созданного черной кошкой и не двигались. Обе были слишком терпеливы. Мать перестала ковыряться с туфлями и стояла просто так, глядя в сторону нашего дома, в надежде на то, что кто-нибудь появится. Наконец из второго подъезда вышел какой-то мужчина, но он заспешил в противоположную сторону – к детским садам. Прошло уже минуты три и мне стало невмоготу ждать, поэтому я, со словами: «не боюсь», рванулся вперед. Так мы и решили эту проблему.
В тот же день, вечером, я сильно поцарапал ногу, когда пролезал через кусты, что дало моей матери много пищи для разговоров и уверило ее в том, что черные кошки приносят несчастья.
Этот страх может быть крепчал и ширился, да вот как-то черные кошки стали исчезать из дворов, а на их место заступали кошки всевозможных расцветок. Кошатница кормила множество кошек, но среди них, с тех пор как я пошел в школу, не было ни одной черной. Суеверие понемногу само собой сошло на нет.
Свободное копирование
