Зона – это модель общества.
Попавший туда должен найти свое место, от которого во многом зависит его будущее.
Заключенные стараются группироваться по землячествам - так легче выжить. Земляки друг друга поддерживают.
Москвичей не любят, не любят евреев и, само собой, коммунистов.
В целом царят тотальное недоброжелательство и беспредел. Крысятничество (воровство у своих) преследуется и жестоко наказывается (обычное наказание - «крысу» заставляют есть мыло). “Опущенные” (пассивные гомосексуалисты) – низшая каста. Превращение в такого «петуха», иногда чисто ритуальное – самое страшное наказание на зоне. Даже если им потом никто не воспользуется, это клеймо на всю жизнь. У них отдельные спальные места, отдельный стол в столовой, отдельная (с пробитой дыркой) посуда. Делать с ними можно что угодно, но держаться следует отдельно. Выживать они тоже пытаются вместе.
Постоять за себя можно, только проявив твердость, при этом важна не физическая сила, а, скорее, сила духа или просто упрямство.
Очевидные категории, на которые постепенно расслаивается лагерное общество: высшая каста или «отрицаловка» (одеты аккуратно, ходят в черном, даже если числятся в бригаде, реально не работают), рабы (прислуживающие высшему классу) и мужики, работяги (или «быки», их не трогают, они дают план).
У нас тогда не был явно выражен еще один класс – помощники администрации (свои надзиратели из среды зэков).
Но их уже начинали культивировать, создавая секции внутреннего порядка (СВП). Причем, администрация такое расслоение поощряет. Управлять легче, натравливая зэков друг на друга .
Мне удалось устоять, с одной стороны опираясь на покровительство некоторых влиятельных зэков, с другой - выбрав правильный, не сверху вниз, тон общения.
К тому же я умел квалифицированно составить жалобу, заявление и с готовностью это делал. Такое умение ценится.
Но и минимум твердости тоже был необходим. Как-то пытались у меня отобрать телогрейку, привезенную из Лефортово, утепленную. Пришлось, как мне и посоветовали, занять жесткую позицию и даже слегка подраться. Такую жесткость, готовность идти до конца уважают. Отстали.
Быт на зоне скудный и однообразный, спасала только библиотека, в которой я пропадал все свободное время.
В некоторых отрядах (передовых) в «красном уголке» стоял телевизор, по субботам и воскресениям в клубе показывали кино.
Была и художественная самодеятельность, в которой начальник отряда предложил участвовать и мне. Я, конечно, отказался и, кажется, он понял, почему…
Стирать все, кроме постельного белья, приходилось самому.
Любые коллективные передвижения (на обед, на работу, в кино и т.д.) – только колонной по пять человек в ряд (пятерки).
Для тренировок была введена строевая подготовка, унылое занятие, которое иногда проводилось в качестве наказания.
В лагере распространен свой жаргон, частично имеющий местную окраску.
Свободное копирование
