Настал декабрь. В Москве вспыхнуло восстание. Рабочие обезоруживали и снимали с постов городовых. На Пресне начали строить баррикады.
Наша дружина решила забаррикадировать Арбат. Мои товарищи избрали меня начальником дружины. Вооружившись ломами и пилами, вышли на улицу. Начали валить на мостовую телеграфные столбы. Нам на помощь пришли местные жители. Отовсюду тащили и катили старую мебель, бочки, доски, сани, коляски. Все это опутывалось проволокой. Через несколько часов улица стала непроезжей и непрохожей.
Дружина охраняла выстроенные за один день баррикады от ресторана «Прага» до Смоленского рынка. Ночевали у меня на чердаке.
На каждый день устанавливали новый пароль. На ночь выделяли двух-трех дружинников для патрулирования улицы. Дело это было крайне опасное. На чердаках засели переодетые в штатское жандармы и полицейские. Днем они отмалчивались, а ночью одиночными выстрелами из винтовок обстреливали наших патрульных, вооруженных всего лишь браунингами.
Наши отважные разведчики Таня Коняева и ее младшая сестра Шура держали постоянную связь с восставшей Пресней. Они пробирались в стан врага к Сухаревской башне и Мясницким воротам, доставляя нам важные сведения.
Там, где могла вызвать подозрение взрослая Таня, первой шла тринадцатилетняя Шура. Как ни в чем не бывало она подходила к полицейским и, делая вид, что до смерти испугана, просила ее проводить:
— Дяденька, я боюсь!
Так она проникала в районы, занятые верными царю войсками.
Десять дней держали мы в своих руках Арбат, и все это время в самых опасных и трудных делах впереди всех была отважная Таня Коняева. Она стреляла и перевязывала раны, ходила в разведку и готовила нам пищу. Все эти дни счастливая, смелая до дерзости, она смотрела на мир сияющими глазами, зажигая нас революционным огнем.
Однажды Таня принесла известие о том, что 3-й лейб-драгунский Сумской полк получил приказ выбить восставших с Кудринской площади. Наша боевая дружина тотчас выступила на помощь товарищам по борьбе.
Драгуны появились со стороны Новинского бульвара (ныне улица Чайковского). Мы встретили их дружными залпами. Пьяные царские служаки, прижавшись к седлам, начали удирать в переулки.
Свободное копирование
