1648
В ходе кампании следующего года губернатором Милана стал маркиз Карасена. Едва заняв свой пост, он поклялся выдворить нас из областей, которые мы занимали. Я хорошо знал о его намерениях и поспешил снарядить свою кавалерию, благо из Франции как раз прибыли деньги. Тем временем господин д'Эстрад назначил мне встречу на полпути между нашими лагерями; я не преминул явиться, и он сказал, что пришел попрощаться со мной, поскольку завтра уезжает в Париж. Я попросил объяснений, но так ничего и не добился, кроме слов, что он покидает Италию и оставляет на моем попечении все войска целиком. Тщетно мне пришлось убеждать его, что эти тайны могут дорого обойтись - ведь он бросает меня как раз в тот момент, когда его помощь особенно нужна. Наши лагеря отстояли друг от друга на четыре или пять лье, разделенные болотистой и труднопроходимой местностью. Я планировал перевести все наши силы в Казальмаджоре - он представлялся наиболее удобным для расквартирования, поскольку подвоз продовольствия нетрудно было обеспечить из герцогства Моденского, с другого берега По, либо из города Виджевано, который стоит на той же реке, в трех лье от Казальмаджоре. Мы укрепили новый лагерь и завладели тремя небольшими замками на расстоянии приблизительно двух лье со стороны неприятеля - в них я оставил гарнизоны из пехотинцев и кавалерии в целях дозора и охраны фуражирных команд.
Река По образует в виду Казальмаджоре два довольно крупных острова, куда мы выгоняли пастись быков, служивших нам для перевозки орудий и боеприпасов, а связь с островами поддерживали при помощи двух небольших шлюпок. Враги, узнав, что в Париже беспорядки и двор не посылает нам подкрепления, решили атаковать нас или прервать подвоз провианта. Для этого они объединили все свои войска [в Италии], создав армию численностью в девять или десять тысяч пехоты и пять - кавалерии и отправили двенадцать сотен испанских солдат на мелких судах в сопровождении двух хорошо вооруженных бригантин, чтобы овладеть обоими островами и таким образом отрезать нас от сообщения с Моденой. Назавтра остальные войска противника пришли в движение, готовясь либо осадить меня, если бы удалось уложиться с осадой в несколько дней, либо занять дорогу на Виджевано и лишить меня возможности подвоза провианта и по суше. Я созвал совет, чтобы решить, как действовать дальше. Из старших офицеров был приглашен только господин де Ремон, некогда служивший в Голландии, - человек отважный, но недальновидный. На совете он присутствовал вместе с господином Бальтазаром, который прибыл парой дней раньше, - его король назначил в нашу армию интендантом. Склонялись главным образом к тому, чтобы сбросить наши пушки в воды По, сжечь обоз или предпринять в видах отступления иные шаги, которые меня совершенно не устраивали. Я располагал приблизительно пятью тысячами человек пехоты и тремя - кавалерии; это были закаленные и испытанные люди. Нельзя было не учитывать численное превосходство противника, однако я рассудил, что если он подступит к нашим форпостам у Виджевано и овладеет ими, дела наши окажутся совсем плохи: уж лучше сражаться, чем ждать, что кроме преимущества в силах он получит еще и преимущество положения. Итак, решив дать бой на следующий день, я предпринял рекогносцировку той местности, где рассчитывал встретить врага и убедился, что она, как и области кремонцев между реками По и Ольо, сильно изрезана и позволяет мне успешно действовать. Я определил, как расположу войска, отдал соответствующие приказы всем офицерам и задумался о предстоящем предприятии; действительно, враг превосходил меня в силе, но, с другой стороны, позиция представлялась весьма выгодной и, в сущности, из двух зол я выбрал меньшее. Кроме того, я очень гордился, что в двадцать пять лет командую целой армией и даю сражения, а видя решительно настроенных офицеров и солдат, готовых безоглядно драться, и сам как можно скорее хотел ринуться в бой.
Когда уже смеркалось, я заметил маленькую лодку, которая подошла к нашему лагерю, счастливо избежав неприятельских бригантин. В ней приплыл шевалье де Клервиль, привезший мне письмо от маршала дю Плесси: тот извещал, что спешит мне на помощь с шеститысячным войском, надеется быть через двенадцать дней и просит воздержаться от рискованных действий. Новость тотчас заставила меня изменить планы, я умерил свой пыл и занялся приведением в порядок лагеря. После проверки запасов выяснилось, что имеющегося продовольствия хватит на три недели, и на всякий случай следовало позаботиться о его дополнительном подвозе из Виджевано, пока дорогу не преградил неприятель. Немедленно я отрядил туда все подводы и всех быков, выделив для сопровождения триста всадников и столько же пеших мушкетеров. В то же время во главе пятисот кавалеристов и пятисот пехотинцев мы атаковали испанский арьергард и отвлекали врага на себя, пока обоз не возвратился обратно в лагерь. Судя по тому, в какую сторону направлялись испанцы, я счел, что они хотят занять Виджевано и, подойдя вплотную, навязал им тесную стычку, во время которой наш обоз, везший более семисот кулей с мукой, получил возможность беспрепятственно проехать. Так я, не будучи интендантом, обеспечил свои войска продовольствием на целый месяц.
Как и предполагалось, противник проследовал в Виджевано и обосновался там. Две недели спустя к нам прибыл маршал дю Плесси, который привел, впрочем, только четыре тысячи человек. Неприятельские военачальники, считавшие, что он располагает значительно большими силами, отошли и, подготовив позиции в местности между реками Ольо и По, увели туда всю свою армию. Позиции эти контролировали область Кремоны, а также низовья реки Адды, переправившись через которую, можно было оказаться в Миланском герцогстве. Господин маршал отметил, что наши войска в превосходной форме, а поскольку мы запасли провианта гораздо больше, чем нам требовалось, и сам ненадолго остановился в Казальмаджоре. Свободный от иных военных операций, он решил атаковать врагов на их позициях: в это время итальянские войска стояли вдоль берега Ольо, испанцы - в центре, где расположил свои квартиры маркиз Карасена, а швейцарцы и несколько бургундских отрядов - на реке По. Проведя в походе пару дней и оказавшись в трех лье от противника, мы набрали в окрестностях материал для фашин, в которых нуждались, снялись ночью с лагеря и наутро без каких бы то ни было лишних передвижений подступили к неприятельским линиям.
Решено было предпринять три атаки. Одну поручили бригадиру господину де Буасса; второй командовал я, а третьей - господин де Лалё, бригадир армии герцога Моденского. В моем распоряжении находились два пехотных полка, две роты шеволежеров - господина кардинала [Мазарини] и кардинала Антонио - а также полк Фекьера, включавший шесть рот по двести всадников в каждой. Таких основательных укреплений, как тогда на квартирах у неприятеля, мне никогда больше видеть не доводилось; окруженные рвом с проточной водой, они были практически неприступны, так что, если бы враг хорошо подготовился к отражению нападения, их ни за что нельзя было преодолеть. Позаботившись о запасе фашин, я ринулся в бой, но отряды, посланные мной на штурм, остановились шагах в двадцати от линий противника и не двигались дальше; это придало неуверенности и остальным моим войскам. Тогда я спешился и, возглавив штурмующих, крикнул: стоять под неприятельским огнем вдвойне опаснее, чем забрасывать ров фашинами. Подчинившись, они пошли-таки на приступ. Враги не оказывали серьезного сопротивления, пока мы, стоя по пояс в воде, заполняли ров. Когда проход был обеспечен, я послал на сторону неприятеля пехотинцев, чтобы они расстроили контратаку его кавалерии и поддержали действия моей. Вперед я пустил шеволежеров господина кардинала, которыми командовал господин де Бесемо, - они налетели на немецкий конный полк и смешали его ряды. Затем в сражение вступил я сам во главе кардинальских жандармов и наконец - остальные мои войска. Подразделения двух других командиров тоже начали атаку, но вместо того чтобы обрушиться на основные силы врагов, как я, они стали преследовать каких-то беглецов на берегу Ольо. Мною было захвачено шесть орудий и множество пленных. В пылу сражения я вдруг увидел, что никто из своих меня не поддерживает, а силы, которыми я к тому времени располагал, составляли едва ли четыре эскадрона против четырнадцати, оборонявших позицию маркиза Карасены: те прикрывали отход его пехоты и обоза к Кремоне, что отстояла от лагеря не более, чем на полтора лье. Дабы не позволить противнику опомниться и понять, насколько малочисленны атакующие, я решил закрепить успех и возобновил атаку столь стремительно, что вскоре разгромил миланскую кавалерию, замыкавшую арьергард и взял в плен генерал-лейтенанта дома Галеаццо Строцци. Как раз в это время подоспел господин де Лалё со своей моденскими конниками: гонясь за врагами до Кремоны, мы многих уничтожили, захватили тысячу пленных, а также остальные неприятельские орудия. Если бы мы продолжили преследование, разгром испанской армии был бы полным.
После победы мы на некоторое время задержались в покинутом лагере, чтобы дать войскам отдых, а затем решили осадить Кремону - этот крупный город на берегу По. Враги, укрепившиеся в нем, успели запасти вдоволь боеприпасов и провианта, а кроме того, в любое время могли ожидать подмоги со стороны сопредельного Пармского герцогства. Таким образом, осада эта, длившаяся шесть недель, оказалась очень опасной. Я получил приказ завладеть контрэскарпом, отбил его и удержал, невзирая на сопротивление четырех тысяч испанцев, оборонявшихся с невероятным упорством. Наша пехотинцы проявили при этом чудеса храбрости - поистине, вряд ли кто-нибудь мог драться отважнее. Через четыре дня при обходе постов я был ранен мушкетной пулей, которая угодила мне в шею и раздробила отростки позвонков. Все думали, что рана смертельна, да и сам я почти уверился, что гибели не избежать.
Некоторое время спустя я велел перевезти себя в Пьяченцу и месяца полтора находился между жизнью и смертью. Затем, набравшись достаточно сил, чтобы пуститься в путь на носилках, я испросил у маркиза Карасены разрешение проехать через Миланское герцогство, тот великодушно предоставил мне путевые документы, и я отправился во Францию. Минуя Кастелло ди Скривиа, мне довелось повстречать четыре старых испанских полка, участвовавших в обороне Кремоны, - их солдаты приветствовали меня с восхищением. По дороге в Турин меня охватила слабость, вынудившая сделать в этом городе остановку. Наконец я преодолел горы и добрался до Лиона, где узнал, что в Париже баррикады: начались гражданские войны, потрясшие впоследствии все королевство.
Конец первой книги
Примечания:
1648
Маркиз Карасена - Луис де Бенавидес Каррильо, маркиз Карасена (1608-1668) - испанский военачальник, наместник Миланского герцогства (1648-1656), а впоследствии Испанских Нидерландов (1659-1664).
Виджевано - город в Ломбардии на реке Тичино (область Ломеллина, современная итальянская провниция Павия). Навайль, безусловно, ошибается в названии города, так как, судя по его же указаниям, речь идет не о Виджевано, а о Виадане - городе на левом берегу По (провинция Мантуя), на расстоянии приблизительно пятнадцати километров от Казальмаджоре. Далее по тексту подразумевается именно Виадана.
...в Париже беспорядки... - Очевидно, народные волнения летом 1648 г., предшествовавшие парламентской Фронде.
Господин Бальтазар - Жан Бальтазар, с 1635 г. - советник Парижского парламента, впоследствии глава палаты прошений Парижского парламента, с 1651 г. - интендант в Бурже.
...в двадцать пять лет командую целой армией... - На самом деле Навайлю в 1648 г. было около двадцати восьми лет.
Шевалье де Клервиль - Луи Николя де Клервиль (ум. в 1677 г.) - в будущем известный французский военачальник, военный инженер; В 1646 г. участвовал в осаде Сан-Стефано и Пьомбино, в качестве marИchal de bataille сражался под Кремоной; в 1652 г. получил звание полевого маршала; с 1665 г. - генеральный комиссар по фортификации; с 1671 г. - губернатор острова и крепости Олерон.
...получил возможность беспрепятственно проехать. - 26 мая 1648 г. La Gazette (16 июня) так рассказывает об этой операции: "Враги еще сражались и немного потеснили наш конвой, пока полевой маршал граф де Навайль, выступивший для встречи обоза из Казальмаджоре с некоторым числом кавалерии, не задержал их, завязав ожесточенную стычку с неприятельским арьергардом, сотню солдат убил на месте, многих взял в плен, а оставшихся привел в смятение и позволил обозу, груженному четырьмястами кулями с мукой, достигнуть позиций нашей армии в поименованном Казальмаджоре".
Господин де Буасса (в оригинале - Буассак) - Андре де Буасса, брат Пьера де Буасса (1603-1662), писателя, поэта, одного из первых членов Французской академии.
Господин де Лалё - с 1646 г. губернатор Куртре; погиб 4 августа 1648 г. при осаде Кремоны.
Шеволежеры - один из видов легкой кавалерии, в том числе гвардейской, во Франции и некоторых других европейских государствах; были вооружены саблями, пистолетами и карабинами.
Кардинал Антонио - Антонио Барберини (1607-1671), племянник папы Урбана VIII; обосновавшись во Франции благодаря покровительству Мазарини, получил должность великого податчика милостыни Франции; епископ Пуатье, с 1657 г. - архиепископ Реймский и пэр Франции.
Полк Фекьера - основан в первой половине XVII в. Менассе де Па, маркизом де Фекьером (1590-1639); название полка Фекьера в разное время носили несколько пехотных и кавалерийских частей.
Господин де Бесемо (в различных источниках также Бессемо, Бесемон, Бесмо или Бемо) - Франсуа де Монлезен (около 1615-1697), именовавший себя маркизом де Бесемо. С 1646 г. находился на службе Мазарини, близкий друг капитана первой роты королевских мушкетеров д'Артаньяна. Участвовал в завоевании Пьомбино, в 1653 г. стал преемником д'Эстрада в должности капитана гвардейской роты кардинала; с 1658 г. - комендант Бастилии.
...разгром испанской армии был бы полным. - "Когда началось наступление справа, граф де Навайль переправился через ров, невзирая на упорное сопротивление противника, двинулся на левый фланг его укреплений... и отбил восемь орудий, четыре из которых наши сразу повернули против врагов, - затем, объединившись с войсками герцога Моденского, которыми командовал на правом крыле господин де Лалё, разделил с ними атаку. Вместе они преследовали и разгромили испанский полк... Несмотря на сильный огонь неприятеля, граф де Навайль, желая увлечь за собой в атаку пехоту, возглавил жандармов его преосвященства и, поддержанный полками Шатобриана, Бентивольо и Руменвиля во второй раз разбил неприятельскую кавалерию, которую настиг за мостом; затем подоспел господин де Лалё с карабинерами и кирасирами и рассеял врагов так, что они смогли соединиться лишь под Кремоной" (La Gazette, "Сообщение о сражении под Кремоной", 15 июля 1648 г.).
...осада эта, длившаяся шесть недель... - Осада Кремоны, начавшаяся в первые дни августа 1648 г., была снята французами 6 октября того же года.
...могли ожидать подмоги со стороны сопредельного Пармского герцогства. - Парма при герцоге Рануччио II Фарнезе (1646-1694) сохраняла формальный нейтралитет, но была вынуждена предоставлять свободный проход испанским войскам.
Пьяченца - город в долине реки По, центр одноименной современной провинции Италии (область Эмилия - Романья), в Новое время - второй по значению в герцогстве Пармы и Пьяченцы. В ходе франко-испанского противостояния в Италии формально являлся нейтральной территорией.
Кастелло ди Скривиа - очевидно, Кастельнуово Скривиа, город в Пьемонте, современная провинция Алессандрия, в описываемое время находился на территории Миланского герцогства.
...в Париже баррикады: начались гражданские войны... - Т. е. Фронда (1648-1653); баррикады на парижских улицах появились 26-28 августа 1648 г.
Свободное копирование
