Мои родители
Итак, поженились двое юных 16 и 18 лет. Вернее, не поженились, а обвенчались в церкви, поскольку государственной записи актов гражданского состояния в то время не было. А вот официально брак заключили только 21 сентября 1951 года, когда обоим было уже под пятьдесят лет.
Нарожали быстро детей. Конечно, никакого понятия не имели о предохранении.
В поте лица трудились на поле – сеяли, жали. И все вручную. Жать – серпом, косить - косой, пахать сохой. Я помню ее вид. Позднее появился плуг. Зерно отбивали на току цепами. Это к палке рукоятке приколочен ремень с короткой палкой с метр длиной, но толще, чем рукоятка. И вот так колотили по снопам. Затем зерно молотили от шелухи. А молотилку крутили руками поочередно. И так трудились почти все, но две-три семьи были хорошие лодыри, до седьмого пота себя не загоняли.
Наш дом стоял в самой середине деревни. Он, как и все деревенские дома, был деревянный. Крыша коньком, стены деревянные из толстых бревен. Большая комната, спальня, где стояла двуспальная кровать деревянная, мамина швейная машина «Зингер», сундуки горкой, в углу иконостас и большая картина «Георгий Победоносец». Хорошая картина в золоченой раме. Я и сейчас думаю откуда эта картина, наверно дедушка привез ее из Кирова. Стены были не штукатуренные, бревенчатые, но отесанные и гладко струганные. Время от времени их мыли. Пол был деревянный, не крашеный и его мыли дресвой. В углу у окна висела моя школьная сумка из холста с одной ручкой через плечо.
На полу лежали половики самотканые – красивые. В большой комнате зимой пряли и ткали. Я тоже умею прясть и училась ткать.
А зимой в доме стояла железная печь. Топилась дровами. Очень красивое пламя. Однажды я попробовала кисточки полотенца туда всунуть, но они так быстро загорелись. Хорошо мама подскочила.
Наверху под потолком – полати. Вот там мы и спали. Большей частью матрацы из соломы. Время от времени солому меняли. Как говорят сейчас в Европе – Натур, Натур.
В комнате было три окна. На полу лежали рогожи, тканые из мочала. От них шел особый приятный запах.
Кухня. Там стояла большая русская печь, где все варили и пекли вкусный хлеб, жарили, тушили и сушили.
Печь одной стеной выходила в спальню, второй в комнату. В общем отопительный агрегат.
Стол, где часто стряпала мама из только что пойманной рыбы (налим, щука) пироги и картофельные шаньги и шаньги из брусники. На зиму в углу стояла большая кадка под воду, ведер на 10-12. Это поить скотину. Сразу из колодца вода холодная. На печи места довольно много, туда часто ложился дедушка. Говорил: - «что-то спина болит». Также на печи сушили пареное до коричневого цвета зерно. Затем его возили на мельницу молоть и получался солод. Из него готовили пиво – искристое пенистое и какую-то пищу с калиной. Очень вкусную – кисло-сладкую. На вид напоминает узбекский сумаляк, если я название не забыла.
Я тоже хотела помочь по хозяйству. Однажды мама куда-то уезжала, дедушка вышел проводить, вывести под уздцы лошадей за ворота. Иначе они срывались и неслись как сумасшедшие. Могли разбить кошовку-повозку.
Мама, уходя сказала дедушке – вынь из печки молоко. Оно готово уже. Они за дверь, я открыла заслонку – стоят две кринки с коричневой пенкой. Взяла ухват, зацепила горшок, но не подняла, а потянула. Кринка опрокинулась. Все горячее молоко на меня. Я орала и топала ногами, дедушка вбежал. Он не знал, что делать. Моментально образовались пузыри. Дедушка засыпал все крахмалом, а потом лечили олифой. Смазывали. Она домашнего приготовления, кажется из конопляного масла густо зеленого цвета.
Дверь в доме была массивная и толстая.
Были сени и кладовая, где хранились мука, крупы и другие продукты. В сенях был и лаз на чердак.
Свободное копирование
