Круг друзей и знакомых
После зимы 1879/80 г. жизнь постепенно приняла ровное течение. Назову тех родных, друзей и знакомых, общение с которыми давало окраску всему укладу жизни сестер и нашей в первую половину 80-х годов. Коснусь каждого лишь с той стороны и в тех пределах, какими каждый приходил с нами в соприкосновение, воздерживаясь от каких бы то ни было характеристик и тем более оценок. Начну с родных. Все это были представители европеизированного русского купечества, сильно отличающиеся от того, что обыкновенно изображается в нашей литературе.
Н. А. и В. Н. Абрикосовы
У тетки нашей Марфы Никитичны Кандинской были две дочери -- Вера и Августа Николаевны. Первая была замужем за Н. А. Абрикосовым, старшим сыном А. И. Абрикосова, основателя известной кондитерской фирмы. Вторая дочь была замужем за А. Н. Шевалдышевым, участником чайной фирмы "Василий Климушин".
Н. А. и В. Н. Абрикосовы жили в одном из многочисленных Успенских переулков на Покровке, в собственном доме с большим двором и обширным садом. У них было много мальчиков нашего возраста, т. к. они к своим детям взяли еще к себе в дом детей-сирот скончавшегося брата Николая Алексеевича -- Ивана Алексеевича. Бывать у них мы очень любили и со старшими мальчиками были в большой дружбе. В свою очередь, сестры наши находили удовольствие в обществе Николая Алексеевича и Веры Николаевны, относившихся к ним всегда с большой лаской, а после смерти отца нашего и с нежным участием и заботливостью.
Многочисленные потомки А. И. Абрикосова отличались крепким здоровьем, нервной уравновешенностью и трезвой рассудительностью в поведении. Их уравновешенность делала Абрикосовых необычайно приспособленными к жизни и общение с ними легким, хотя, быть может, и несколько поверхностным. Как ни был я тогда молод и неопытен в понимании людей, но эти родовые особенности характера Абрикосовых я уловил, быть может, не без влияния сестер и их разговоров на эту тему с Глафирой Алексеевной. Да и немудрено! Уж слишком отлична была атмосфера у нас, где всегда волновались какими-нибудь требованиями совести, долга, чести, чувства, постоянно вступавшими в неразрешимые конфликты друг с другом.
Сам Николай Алексеевич имел склонность к резонерству. Любил общество ученых и литераторов. Проехав на пароходе из Марселя через Афины, Константинополь в Одессу, он причислил себя некоторым образом к пишущей братии изданием описания своего путешествия.
Отмечу, как устроилась впоследствии жизнь молодых Абрикосовых, наших сверстников. Дочери Николая Алексеевича, придя в возраст, вышли: старшая за профессора химии Шилова, младшая -- за врача-гинеколога. Младший сын Хрисанф, хорошо известный впоследствии среди последователей Л. Н. Толстого, "опростился" и жил в провинции по заповедям учителя, получая скромную помощь от родителей. Двое старших -- Николай и Сергей -- пошли руководить фирмой, на чем нам пришлось с ними в 1907 году встретиться. Из их двоюродных братьев Ивановичей один известен теперь как выдающийся у нас профессор патологической анатомии, другой пошел по адвокатуре, третий по стопам Михаила Андреева сделал дипломатическую карьеру.
Свободное копирование
