ПЯТЕРКА ПО ГЕОГРАФИИ –
В институте я совершил три провинности. За каждую из них меня беспощадно выгоняли, сажали на телегу и с позором отправляли домой.
Через пару недель прощали — мера была чисто воспитательная. Я понял это со второго раза и не очень-то переживал.
Рядом с нами, через стенку, находилась палата девочек. Самую красивую звали — я и сейчас помню — Маргарита Бельская.
Некоторое время мы обменивались записочками, потом кое-что придумали, причем в затее нашей принимали участие обе палаты.
Сначала мальчики, стащив у Прасковьи Александровну сантиметр, измерили расстояние вдоль стены от угла до моей кровати, затем провели перпендикулярную черту вверх и нарисовали кружок на уровне моего лица.
То же самое проделали девочки.
Ежедневно — минута в минуту — я и Маргарита прикладывались губами каждый к своему кружку.
Так и целовались мы через стенку — Ромео и Джульетта из "Института восстановления трудоспособности физически дефективных детей имени профессора Турнера".
Застукала нас, конечно, Анна Сергеевна. Случайно застав меня за непонятным занятием и сразу обнаружив кружок с другой стороны, она как-то удивительно быстро все сообразила.
Нами двигала наивность, а ею испорченность.
И телега, громыхая по булыжникам, впервые повезла меня домой — очевидно, за разврат.
А теперь представьте себе ночь. Легкая суета в коридоре. Три фигурки, чуть слышно постукивая костылями, возвращаются и ныряют под одеяло. Спим.
Утром поднимается страшный шум. В глаза персоналу бьет криво повешенная подпольная стихотворная стенгазета. Эпиграммы на всех — на врачей, сестер, воспитателей.
Была у нас, к примеру, массажистка — пожилая грузинка невероятной толщины. По секрету она хвасталась мне: "В молодости я была так красива, что меня однажды даже похитили".
И вот — пожалуйста:
Грузинскую красавицу пятнадцати пудов
К телеге потащили пятнадцать молодцов.
Тащили, задыхаясь и выбившись из сил —
Один из них свалился и грыжу получил.
Но тут на небе вышла задумчиво луна
И деву озарила задумчиво она.
На деву поглядела разбойничия рать,
Швырнула ее наземь и бросилась бежать.
Дурачок! Ничего себе законспирировался! Ведь стихи в институте писал я один!
И меня изгнали, как Пушкина.
Но особенно возмутил администрацию третий мой проступок. Во взрослое сознание он просто не укладывался.
После конкурса юных дарований учителя приходили в институт заниматься со мной индивидуально. Сдавать же экзамены меня возили в ближайшую школу.
Должен сознаться, у меня и теперь два камня преткновения — история и география. А тогда…
Я сидел на стуле перед огромной картой Советского Союза. Старый добродушный географ решил не обременять меня трудными вопросами и попросил показать Волгу.
Я знал, что Волга река длинная и храбро ткнул указкой в изогнутую голубую полоску — кажется, в Лену.
Географ даже откинулся на спинку от изумления, но все же задал еще один вопрос: где находится Новосибирск?
Я знал, что Новосибирск далеко, и указка моя, немного покачавшись, уверенно уперлась в Ташкент.
При этом чувствовал я себя неплохо, нахально надеясь что мне, больному ребенку, двойки не поставят.
Однако, учительская честность оказалась сильнее жалости.
— Ну как? — спросили меня в институте.
— Пятерка! — ответил я с гордостью.
Вот этого, по их выражению, цинизма они и не могли мне простить.
Почему пятерка? Ну сказал бы тройка.
А я и сейчас себя понимаю. Врать — так уж на всю катушку. Скажи я «тройка», никто не обратил бы внимания: сдал и сдал.
А тут меня хвалили целых два дня, пока все не выяснилось.
А к грохоту колес по булыжнику я уже привык.
Свободное копирование
