Жизнь, отданная цирку - 61

В Витебский цирк я приехал уже не один. В этом же, 1926 году, я женился на драматической актрисе Анне Николаевне Борисовской. Я хочу остановиться на этом факте моей личной жизни потому, что Анна Николаевна оказала огромное влияние на мою артистическую деятельность. И чтобы было понятно, в чем заключалось это влияние, необходимо подробнее рассказать о самой Анне Николаевне.

Анна Николаевна родилась в 1896 году в обедневшей дворянской семье. Ее мать, Людмила Трофимовна Ключаева, Рано вступила на революционный путь. В имении Ключаевых, расположенном под городком Тверской губернии Весьегонском, происходили сходки. В Весьегонске было много революционеров, уже отбывших наказание, которым проживать в крупных городах не разрешалось. Людмила Трофимовна вышла замуж за крестьянина-революционера Ефима Ивановича Андрюшкова. Сразу же после суда, приговорившего Андрюшкова к каторжным работам в Сибири, Людмила Трофимовна подала прошение на высочайшее имя, в котором писала, что хочет последовать за мужем в ссылку. Там, в Сибири и родилась их дочь Анна.

Через два года Андрюшков умер, и Людмила Трофимовна уехала с дочерью в Петербург. Тут она вышла замуж за работавшего на мебельной фабрике Мальцевых токаря по дереву Николая Самойлова, который удочерил Анну.

Николай Самойлов был подлинным художником своего дела. Он создавал такие необыкновенные буфеты, этажерки и столы, что один туалетный столик, сделанный для госпожи Мальцевой, помог устроить Анну в Елизаветинский институт для благородных девиц. Хотя мадам Мальцеву ужасала мысль, что она покровительствует дочери каторжника, но и от стола на точеных изящных ножках, от стола с резными ящичками, отделанными костью, от стола с зеркалом в раме из резных амуров она отказаться не могла.

Дома Анна бывала теперь только на каникулах. И однажды, девятого января 1905 года, когда ей было десять лет, она пошла с отцом на Дворцовую площадь. Страшные впечатления Кровавого воскресенья потрясли девочку на всю жизнь. И не случайно из Елизаветинского института Анна вышла не кисейной барышней, а девушкой, серьезно относящейся к жизни, тайно прочитавшей книги Чернышевского, Достоевского, Плеханова.

Спустя некоторое время она выходит замуж за литератора, режиссера и актера Бориса Александровича Рославлева. Под его влиянием Анна Николаевна увлекается театром и поступает на театральные курсы, заканчивает их и в честь мужа берет себе артистический псевдоним Борисовская. Она вступает в труппу театра Петербургского Лиговского народного дома. В это время у них рождается сын Виктор.

В их доме на Шпалерной бывают Горький, Куприн, Репин, Скиталец и многие другие известные писатели и художники.

После Октябрьской революции Анна Николаевна Борисовская организовывала агитбригады и сама участвовала в них как актриса. Впервые я увидел Анну Николаевну в 1924 году в Царицыне. Артисты драматического театра часто заглядывали в цирк и приходили к нам за кулисы, мы же бывали у них в театре и за кулисами. Так мы и познакомились с Анной Николаевной. В роли Жанны д'Арк она произвела на меня огромное впечатление. А потом я был приглашен ею на премьеру "Бесприданницы" и рискнул зайти за кулисы и преподнести ей цветы.

В 1926 году Борисовская стала моей женой. В это я долго не мог поверить. Женщина блестящего образования, знающая три языка, с большим успехом выступающая на сцене, встречавшаяся со многими известными и талантливыми людьми... А я клоун, куплетист, только недавно по-настоящему ставший грамотным, человек, который всю жизнь кочует. Что я мог предложить ей взамен той богатой впечатлениями и событиями духовной жизни? Будет ли ей со мной интересно?

О великодушное сердце русской женщины! Она бросила все и стала женой клоуна, сменила сцену на манеж.

Мы оба осваивали новые для себя миры. Я помогал ей понять законы манежа, которые она быстро схватывала. У нее были все данные, чтобы работать на манеже,- высокий рост, четкая дикция, мелодичный голос.

Меня же она одарила гораздо большим - своим духовным богатством. Я оказался под сильным психологическим воздействием высококультурного человека и на многое стал смотреть иными глазами, но главным было то, что она помогла мне по-новому взглянуть на мою профессию, на мой репертуар, на мои актерские приемы, она раскрыла мне тайны высокого профессионализма.

Как благодарен я судьбе, что она сталкивала меня с такими людьми, как Лазаренко, Дуровы, Борисовская, которые предъявляли мне столь высокие требования. Воспитанная на высоких литературных образцах, Анна Николаевна очень доброжелательно, очень осторожно не раз критиковала мой репертуар, его литературные достоинства.

Для первого нашего совместного выступления киевский литератор Павел Григорьевич написал нам текст номера "Красная и черная доска". Я был одет в черное, а Борисовская - в красное, и мы исполняли диалог о положительных и отрицательных явлениях нашей жизни.

Дебют наш состоялся в Таганроге, в цирке Анатолия Анатольевича Дурова. И первый раз я волновался не за себя, а за свою партнершу. От этого выступления зависело многое: сможет ли театральная актриса стать артисткой цирка. Это могло повлиять даже на нашу дальнейшую совместную Жизнь - ведь от своего любимого дела Борисовская бы не отказалась.

Все кончилось благополучно. Публика смеялась и аплодировала. Наш номер понравился А. А. Дурову, весь вечер он говорил нам комплименты. Конечно, я понимал, что он хочет нас ободрить, внушить веру в свои силы, но я видел по глазам, чувствовал по тону голоса, что наше выступление ему и на самом деле понравилось.

Мы проработали у Дурова месяц, а потом приглашения в разные цирки стали поступать одно за другим и даже одновременно. Нас звали Дельвари - в Вятку, Норини - в Ташкент, Лерри - в Омск и так далее. Когда мы работали в Витебске, к нам приехал из Главного управления цирков Виктор Самойлович Пильщиков. С ним я познакомился во время гастролей в Москве, он был администратором театра "Аквариум" и тогда уже отнесся ко мне с большой теплотой, подбадривал меня, давал советы.

Прямо с поезда он пришел к нам в гардеробную и сказал:

- Я за вами. Хватит вам мотаться по частным циркам. Даю вам контракт на год. Начнете в Туле.

- Но вы сначала хоть номер посмотрите.

- Посмотрю, но решения своего, уверен, не изменю. Я уже много о нем слышал. Кстати, вам привет от Лазаренко, он тоже советует переходить в государственный цирк.