Через день вниз по Бурее из Чекунды на четырёх батах с грузом имущества и продуктов стартовала наша геологическая эскадра – где-то около 15-17-ти человек ИТР и рабочих... Завхоз, повариха, радистка с рацией и ещё двое рабочих отплыли на сутки раньше.
…Плыли мы вдоль северо-западного берега ещё пока спокойной Буреи, отталкиваясь на перекатах шестами от каменистого дна. Вода была относительно небольшая – сезон дождей ещё не начался. Ниже по течению от Чекунды в этих местах река пробивала себе узкое русло в толще монолитных гранитов. Мы проплывали среди высоких и крутых скалистых береговых утёсов высотою до сотни метров (через 50 лет, в начале XXI-го столетия в этих местах была построена Бурейская ГЭС).
Без приключений прибыли во второй половине дня на базу к устью Верхнего Мельгина. Установили на береговой террасе - на высоте 10 м от русла - палатки и уже затемно спустились к расположенной ниже полевой кухне, где повариха накормила всех «мощным» ужином. Потом чаевали уже по палаткам – кто в компаниях, кто более приватно. «Семейные» двухместные палатки Васильевых и наша со Светланой, стояли несколько на отшибе. Большую десятиместную палатку с установленными в ней нарами занимали рабочие. В отдельной палатке располагалась радистка со своей рацией. Остальной народ – техник-геолог Степанов с радиометристом, студенты, завхоз и повариха – расположились по своему разумению и взаимным симпатиям в других палатках… На базе до нашего приезда была также срублена баня, где можно было помыться после маршрутов.
Утром состоялась планёрка, где ВВ распределила первые рекогносцировочные маршруты. Все проверили своё снаряжение: геологические молотки, компаса, карты, мешочки для проб. Просушили чехлы и вкладыши к спальным мешкам, в которых предстояло спать на ночёвках в палатках. Впереди нас ожидали многодневные маршруты с ночёвками в тех местах, где тебя по ходу работы застанет темнота…
С утра следующего дня «разбежались» по своим направлениям. Со мной в «поход» начальница «выделила» говорливого и немного «шебутного» 40-летнего чернявого молдаванина по фамилии Фирыч. В годы Отечественной войны он служил в Одессе полицаем (как известно, Одесса во время оккупации была под «управлением» румынского маршала Антонеску - союзника Гитлера). Как утверждал один из наших близко знавших его ещё по лагерю рабочих, он в Одессе в войну, якобы, промышлял, в основном, мелким «узаконенным» грабежом – «конфисковывал» на базарах у торговок кур и мелкую галантерею, т. е. занимался типичным для румын-оккупантов занятием… Как известно, молдаване и румыны по части идентичности языка и происхождения – это фактически одна нация. После освобождения Молдавии в 1944 г. советскими войсками бывший полицай Фирыч, как румынский подданный и оккупант, получил свои «законные» 10 лет лагерей, которые все и отсидел на Колыме, неплохо выучив на зоне русский язык.
Еды взяли на 6 дней – как планировалось при разметке маршрута. Особенность многодневных маршрутов заключалась в том, что весь запас продуктов приходилось тащить на себе, но по мере их поедания легче груз не становился: при смене пород необходимо было отбирать всё новые и новые образцы для подтверждения идентичности описанных в пикетажке (полевом дневнике) встреченных типов пород с реальными их представителями в натуре, а также их последующего исследования… Фирыч по ходу маршрута отбирал по моему указанию металлометрические пробы, места отбора которых и их номера я фиксировал в полевом дневнике («пикетажке»). Вечерами пробы сушились у костра и просеивались от мелких камешков, т. е. доводились до кондиции.
Геологическая съёмка масштаба 1: 200 000 предусматривала в те годы проведение приблизительно параллельных маршрутов (в основном по водоразделам и реже вдоль русел рек). «Обнажённость» коренных пород по заболоченным берегам рек была, однако, очень плохая. Старались выдерживать среднее расстояние между маршрутами порядка 2-х или чуть более километров, с точками отбора проб и документацией пород на каждой - приблизительно через 100 м. Расстояние в те годы измерялось «парами» шагов (100 пар средних шагов равнялось приблизительно 160-ти метрам). Никаких спутниковых «помощников» вроде приборов JPS в те времена и в помине не было. Лишь иногда удавалось уточнять своё местоположение на карте с помощью идентификации характерных точек на местности (развилков рек, характерных выступов рельефа и т. п.). Местоположение всех точек отбора образцов и проб по ходу маршрута выносилось на полевую карту. Все увиденные геологические особенности сопровождалось соответствующим описанием в полевом дневнике – кратким по ходу маршрута и с детализацией подробностей на стоянке - вечером у костра…
Свободное копирование
