***

+++   

«Лошадки наши растаяли в тумане льдинкою». Впрочем, ты, наверное, знаешь не хуже меня. Об этом хорошо вспоминать, но ни в коем случае нельзя жить этим. А? Все-таки с вашей стороны было нехорошо так долго молчать. Вы молчали как 301-а Космодемьянская. И мне, согласитесь, в моём преклонном возрасте, обращаться с монологами к тридцатитонному эжектору в коридоре кабелей как-то уж и неудобно. В минуты сомнений и тягостных раздумий я писал Вам в Питер письма на имя начальника ОПИ в надежде, что Вы, насладившись покупанием книг, разберётесь там во всём. Да, что касается «уважения к старшему товарищу» не может быть именно из-за этого уважения, я лишён сейчас прекрасной возможности обрадовать своих стариков внезапным своим появлением в нашем низком доме, который «без меня ссутулился». И берег отодвинулся от меня на энное количество милей. И что такое 68-ой год призыва я знаю. И 67-ой тоже. Так что не надо, Миша, портить бумагу на описание живописных картин с поросячьим визгом. Это претит мне, даже если я слышу от Вас, автора небезызвестного «Дон Кихота» (песня). Да. Несколько месяцев назад Вы горели желанием обрадовать  или даже шокировать интеллектуальный мир появлением в свет очередного номера нерегулярного журнала «Sumatra». Я по Вашей просьбе развил кое-какую деятельность. Так в чем же дело? Может быть, начальнику ОПИ все ОПИзденело? Или его хватил ОПИплексический удар? Я слышал от доверенных лиц, что в Х-ске можно достать отличный бристольский картон на обложку. И ещё. Ваш голос гремел в редакциях различных изданий южных автономных республик. Ваше лицо пропойцы и авантюриста не сходило с экранов телевизоров (всего один раз в прямом эфире на Тувинском телевидении спел песню, ха-ха – М.К.).  Женщины, увидев Вас на улице, прыгали на заборы. Порадовали бы меня, одинокого, чеканными строчками. Может Вы действительно вышли весь, до жвака-галса? Или просто якорь-цепь пошла вдвое и заклинила? Дерьмо дело. Как говорил Яков Флешинский, красноярский бич и золотоискатель в прошлом (всё хотел, чтобы я говорил, что у него дома два контейнера золота). К сожалению, я не знаю, что такое рулёвка на тральщике. И вообще, многое не знаю. И Инной Русановой не просаживал золото по кабакам, награбленное в Тувинской комплексной геологической экспедиции. И Сашу Русского не тащил пьяного на берег Хема и не падал с ним, обессиленный, прямо в самый центр Азии (г. Кызыл, Тува – М.К.). А когда увидел фамилию «Козлова» в твоём письме, то минут пять смотрел, как баран. Да, помню ещё Юру Изместьева и Олю Курбатскую. И себя, глупого, тоже немного. Но себя помню хуже, чем окружающих. Совсем забыл, каким был. А еще… Вот Ваня Кужугет?! А ты с ними, из той элиты, не поддерживаешь деловых связей? Да, вот ещё, помню, Балатов. «Луч света, как бикфордов шнур...». Потрясающее косноязычие, грустно даже. Являюсь ярым сторонником твоей идеи «сбежать в пампасы». Только весь пшик в том, что города такого нет. И жизнь уже не та. Промахнулись веком. И все ближайшие 30 лет жизни нам: трястись на расхлябанных трамваях, глотать пыль в продуваемых насквозь автобусах, глотать дым папирос в дешёвых ресторанах и всё такое прочее. Неприглядное. Поговаривают уже, что капитан Немо не был капитаном, а капитан-лейтенантом. А сундучить пусть остаются те, кто побоялся застрелиться (сундук – сверхсрочник – М.К.)). Мы еще не враги себе. Нам ещё надо побывать кой-где, кое-что посмотреть всё-таки. Я вчера в книжке прочитал, что Земля круглая. От Жигульского я получил недели две-три назад письмо из Магадана. ССО. И даже убей, не помню, ответил или нет. Да, получил от Ф. Сергеевича (уч. лит-ры – М.К.) письмо. В ответ на моё, разумеется. От Хлебниковой давно не получаю писем. Она тебе писала и получила ответ, и мне написала, назвав тебя «милым ребенком». Что ты на это скажешь? Вот это я и хотел знать. Ты там полегче с таёжным пивом. От него камни в кишках получаются. Я тебе точно говорю. У меня полные они ими. Ночью проснешься внезапно и слышишь, как они там гремят. Камни, каменюги, целые булыжники. Честное слово. И всё от таёжного пива. Целые горы. Гималаи, это такие горы в Крыму. Горный массив, страна гор, холодного солнца и белого, как сахар, снега. А наверху – труп леопарда. Как он туда попал, никто не знает. Горы камней и всё от него, таёжного пива. Чудесный напиток. Нектар. Повышает тонус. Наделяет искусством хотеть. Хотя кальвадос лучше.  Потому, что я его не пил. Собственно о службе. Ты, наверное, представляешь моё положение. Позабивал энное количество половых членов на вышеуказанную службу. Скрипим потихоньку. На амбразуру не лезем, но и дырки в водонепроницаемых перегородках не сверлим. Вчера каплей Шотов назвал меня евреем, позавчера несоветским человеком, а сегодня пообещал вывести на бак и кончить. Ты, говорит, слишком грамотный. В общем, история тебе знакомая. Даже скучно. Да, фотографий своих не держу. Собственная физиономия не вызывает у меня прилива жизненных сил и эстетических эмоций. Хотя у меня правый глаз больше левого (но это от того, что чаще бьют с правой руки под левый глаз!). Думаю, тут тебя учить не надо. Тот идиот в Москве, наверное, все еще ходит по красной от крови дорожке и ноет: «Это бродяга Коновальчук меня ударил. Он говорит, что приехал в Москву за книгами, а сам занимается мордобоем мирных граждан. Не советский человек. Еврей». Но для тебя постараюсь что-то написать.

Искренне ваш.

Подпись.

21.08. 71 г. Совгавань.